ВоенТур

Теперь мое место было под броней БТСа, отсюда буду руководить боем. Точка. Когда мы прошли дорогу, то почти сразу за ней обнаружилась перпендикулярно расположенная, совсем не глубокая лощина, с относительно пологими склонами. На южный склон выскочили мы, а на противоположном были по всей видимости остатки немецкого батальона, общим числом тринадцать штук разных типов.

Немцы не запаникковали, а разделившись на две части начали обходить наши танки с флангов.

— «Зверобой» отошел немедленно назад! Твоя задача бить тех, кто заходит нашимвтыл!

— Принял. — И тут же самоходка впустивбольшое серое облако сгоревшейвцилиндрах слярки попятилась назад.

ИС и «сорокчетверка» практически развернулись на девяносто градусовот оси дороги, прикрывая друг другу кормовые проекции и старались держать на расстоянии атакующих немцев.

—

—

Лощина, по которой скатывались навстречу друг другу танки, была затянута синеватымвыхлопом работающих на полной мощности моторов.

— Куда прешь, еб##ный ты врот?! — ударило мне по ушам из шлемофона, голосом второго капитана, сидящего сейчас на моем месте,вмоем танке. Этот голос был надсажен и уставший, будто он из всех сил кричал до этого всю ночь напролет перед строем залетчиков. — Бок хочешь подставить, едут твою… Держи левее, прямо в лоб ему!

Колка Тихоновдернул за рычаг, и тяжкая махина послушно взяла левее.

— Так… так, прямо! — динамик продолжал надрываться, передовая накал боя вбашне ИСа.

Сейчас прямо на него шел приземистый немецкий танк, с приплюснутой башней, поводя из стороны в сторону пушечным стволом. «Треха», — сразу же, уже на автоматеопределил я марку немецкого танка. Как-то не кстати, вспомнилась даже красочная картинка из интернета, какого-то плаката временвойны, на котором и был изображен этот самый танк в разных ракурсах, и налядно были показаны все уязвимые его места. Сейчас же фокус былв том, что неуязвимых мест немецкого танка просто не существовало — главное попасть!

До немецкого танка было еще метровс триста или самое чуть-чуть побольше, когда он перестал вертеть пушечным стволом, и навелего, прямо на ИС. Из его стволаподнялся небольшой ком порохового дыма, на видсовсем не опасный, однако я почему-то инстинктивно прикрыл глаза. Но грохота снаряда о броню не последовало, немецкий наводчикпромахнулся.

— В-вояки, в задницу вас… — опять прогремел в моих ушах голос командира ИСа. — Механик! Почему на месте!? Твоювдышло! Газу прижми! Логинов, не стрелять, приготовься…

Эта команда «не стрелять, приготовься» немножко удивила меня: «Как же так? Как раз и надо бы сейчас влупить ему…»

— Понятно, — прохрипел вответ мой наводчик.

Вот чего Дедовждет? Я наконец-то вспомнил фамилию этого капитана. А тут еще дошел до меня звукоглушительного удара по броне ИСа, это из немецкой «трехи» снова выстрелили, и этот снаряд точно угодил в лобовую броню, мне даже показалось что танк качнуло. И через короткий промежуток очередной 75-миллиметровый снаряд ударил уже в правую оконечность лобового бронелиста, ближе к сварному шву. Стойко приняв этот сокрушительный для любого другого танка удар в «скулу». Повезло: попадание пришлось под углом.В голове у меня мелькнула мысль, на счет того как наверноезазвенело вголовах экипажа... И тут же я услышал в наушниках хриплый смех Дедоваа, а потом его матерщину и слова:

— Чего хотели — ИС продырявить! Это вам не тюбик из-под пасты. Механик!!! Не сворачивать у меня!

Это уже опять относилось к Кольке Тихонову.

— Услышал командир! — сказал он, и почувствовал укол ревности,ведь до этого он только меня назвал «командиром», и от этого под шлемофоном взмокли волосы.

— Молодец механик, что услышал. За понятливость нас бабы и ценят и уважают.

— А любят за мужскую силу, хе-хе!.. — похохатывая добавил Степка.

Эти слова и этот смешок заставили меня невольно улыбнуться.