Воевода

Он представил своих врагов и почти увидел их под покровом ночи, как они, бледнея от страха, лихорадочно заряжали свои самострелы, надеясь поразить врага отравленной стрелой еще до того, как можно будет скрестить мечи. Орша чувствовал их невольный ужас от осознания того, что рядом вдруг может появиться человек с огромным стремительным мечом, оставляющим на теле страшные смертельные раны, от которого не спасут ни отравленные стрелы, ни ромфей. Страх не успеть и промахнуться заставлял дрожать руки и ошибаться, и сотник, усмехнувшись в усы, решил слегка поиграть с этим животным инстинктом, заставив работать его против тех, кого он должен защищать.

Орша быстро подобрал с земли камушек и легонько кинул его туда, где, по его предположению, стоял один из синодиков. Пока камушек летел, он успел одним быстрым натренированным до бесшумной молниеносности движением выхватить лук и положить на тетиву стрелу. Едва он услышал шершавый звук удара о сухую землю, как почти в ту же секунду следом раздался дребезжащий звук сорвавшейся с руки тетивы. Видно, брошенный удачно камушек упал так близко от врага, что от неожиданности синодик выпустил самострел и схватился за свой ромфей, приняв звук падения за шаги своего врага. Простая уловка, о которой знает каждый опытный воин, но напряжение ожидания и неизвестность ночи заставляют ошибаться даже очень искусных бойцов и предательски вздрагивать от каждого резкого звука. Сотник не стал ждать, когда враг поймет свой промах, и пустил стрелу прямо на угасающий звук все еще гудящей тетивы самострела. Но тетива его лука также протяжно тенькнула, и глупо было надеяться, что этот звук никто не услышит. Орша припал к земле, накрывшись щитом, времени отскочить в сторону уже не было, и тотчас по его прикрытию забарабанили короткие отравленные стрелы. К своему удивлению, он насчитал их не меньше, а больше, чем прежде, и это его несколько встревожило и озадачило. Врагов оказалось больше, чем он рассчитывал. Может быть, в следующий миг стрелы полетят со всех сторон, и тогда щит уже не спасет его. Раздался короткий крик, известивший о том, что стрелял он не напрасно, и Орша мысленно вычел из числа врагов уже двоих, но он по-прежнему не знал, сколько еще осталось. Прикрываясь щитом, он быстро перескочил в сторону, по направлению к крику, справедливо полагая, что там, где его стрела поразила врага, он сможет проскочить между синодиками и не дать себя окружить.

Все было тихо, до звона в ушах, и сотник сделал еще несколько осторожных крадущихся шагов, низко пригибаясь к земле и закрываясь щитом. Вдруг позади него, шагах в десяти, что-то ударилось о землю с громким хрустом бьющейся посуды. Еще падали и крошились от удара черепки обожженной глины, как на месте падения вспыхнуло пламя. Орша от неожиданности резко прыгнул в сторону и тут же молниеносно припал к земле, накрывшись щитом. Над ним в тот же миг злобно свистнули две стрелы и с яростным шипением ткнулись в сухую землю. Он обернулся на горящий огонь, и тут снова раздался звук бьющейся посуды, и вспыхнул еще один сгусток пламени. Сотник вспомнил, что один из воинов рассказывал, будто синодики иногда носят с собой небольшие горшочки с греческим огнем, при помощи которых могут поджечь дом или, если надо, найти в темноте врага. «Хитрый народец», – подумал он с досадой. Бой шел совсем не так, как он хотел.

Разбился еще один сосуд с огненной смесью, и сотник понял, что вокруг него чертят огненное кольцо, отрезая пути отхода. Время для того, чтобы что-то придумать в ответ, стремительно исчезало, и Орша, надеясь больше на авось или удачу, чем на какой-либо расчет, осторожно, но быстро пополз, опираясь на одну руку и продолжая тщательно закрываться щитом. Вдруг его рука попала в небольшое углубление в земле. Это была промытая потоком воды небольшая ложбинка. Орша быстро скатился в нее. Его русский щит, закрывавший в бою почти все его громадное тело от плеч до самых носков, теперь лег сверху, образовав надежную крышу. Можно было перевести дух, но Орша понимал, что долго ему отсидеться не дадут под щитом, и если, не дай Бог, горшочек с греческим огнем попадет на его укрытие, то оно просто сгорит, и сам он сгорит вместе с ним. Надо было действовать и действовать очень быстро так, чтобы синодики не успевали в ответ придумать и применить свою очередную хитрость.