Воевода

Вот так впервые люди узнали об одном из народов Тьмы, который создан был, чтобы грабить, убивать и торговать захваченными пленниками, которых превращали в рабов. Многие поначалу растерялись, потому что не могли понять, как человек может быть так коварен и жесток. Но потом люди догадались, что пришельцы только облик имеют человеческий, а так – они хуже зверей, ибо там, где у человека совесть, у них – черная дыра, а вместо души – кусок Тьмы. Это волхвы увидели, они же и окрестили пришельцев Народами Тьмы.

И вот, когда пали все воины князя, и окружили враги Светомира, и некому было поднять меч, ибо все были мертвы. Но остались рядом те, кто был богат и знатен, и чья жизнь в глазах чужеземцев стоила много золота. И потребовал вождь чужаков за головы их великую цену, ибо знал, что жизнь великих людей страны стоит всего, что есть в этой стране, стоит всей казны, которая имеется в княжестве Светомира. И не мог князь отказать чужакам, ибо жизнь своих слуг и друзей ценил выше всего золота. И отдал он людям Тьмы все казну свою до последнего гроша, всю без остатка.

Но посмеялся вождь народа Тьмы над князем и сказал, что дарует жизнь только тому, кто даст ему присягу на верность, ибо от великих людей происходят великие беды, и если они есть в этой стране, то все должны служить только ему.

И тогда бояре Светомира возмутились коварством врага и, презрев угрозу смерти своей, отказались служить вероломному чужаку, ибо честь свою ценили выше жизни своей. И умертвили их всех, кроме одного, одного человека, сердце которого не выдержало вида стольких смертей и который духом оказался слабее других и купил жизнь свою за бесчестье.

И возрыдал князь о людях своих ближних, и в горести воскликнул он к вождю чужеземцев, дивясь его жестокости, зачем тот погубил стольких безвинных людей, зачем нарушил данные клятвы свои, зачем преступил законы Прави?

И вновь посмеялся вождь людей Тьмы, и ответил князю, что клятвы даны, чтобы легче было обмануть тех, кто глуп верой своей, и нет никаких законов, кроме Закона Силы и Закона Страха Смерти, и что ради одного человека, который будет служить ему, он готов погубить всех людей земли его. Так сказал воин Тьмы и насмеялся над князем, и потребовал, чтобы и тот склонился перед ним и служил ему до конца дней своих.

И понял тогда Светомир, что кончилась жизнь его, ибо попал он в руки к коварному и жестокому злодею, которого послала сама Тьма. И нет у него более ни воинов, ни друзей, и что будут его истязать и мучить, пока не превратят в полное ничтожество, лишенное и чести, и славы, и совести, как тот боярин, который остался жить и присягнул вождю чужаков.

И воскликнул тогда Добрый Князь, что нет силы такой, которая сможет сломить его, которая заставит расстаться со своей честью и славой, что не нужна ему и сама жизнь его, коли будет она в бесчестии. И посмеялся опять вождь чужаков, и спросил его в коварстве своем, так ли жизнь твоих детей и жены твоей не нужна тебе будет в бесчестии? И дрогнуло сердце Светомира, и умылось слезами и кровью, ибо любил он и детей, и жену свою пуще всего на свете, но, сказав слово о чести своей, не мог говорить о бесчестии. Или надеялся, что малость детей его смутит сердце злодейское.

Но не ведал он, что враги его вовсе не люди, а сама Тьма в обличье людском, и нет у этих нелюдей ни сердца, ни души, нет того, что может заставить их сострадать горю чужому. А понял князь это, когда было поздно, когда меч чужака полоснул по детской головке, и кровь дитя его пролилась пред очами его.

И вскричал тогда Светомир криком ужаса, криком страшным, диким, неслыханным, от которого сердце сжалося, и душа болью вся переполнилась. И от боли безмерной, невиданной, силы вдруг стократно умножились, и он рвал на себе путы крепкие, и из рук тех нелюдей вырвался, ударял их тяжкой десницею, добывая меч для сражения. И когда рукоятью послушною сталь клинка на ладонь положилася, стал он сечь врагов в дикой ярости, сокрушая их в гневе праведном. Порубил он их множество многое, и они с ним сразиться боялися, а скрутили в арканы крепкие, окружив его силой великою.

И тогда его путы утроили, и к вождю злому Тьмы вновь представили, чтобы пыткой пытать дальше страшною. И тогда глава этих нелюдей указал на жену и на сына его, на второго сына, последнего, на все то, что еще оставалося на то время у Князя Доброго. И велел злодей снова кланяться Светомиру ему в ноги с клятвою, чтоб всю жизнь ему быть в услужении, в услужении, в страшной повинности, выполнять все приказы нелюдей.

* * *

Конь под седлом отрока спотыкнулся о невидимый в темноте камень, и молодой воин, качнувшись в седле, на время прервал свой рассказ. Вскоре скакун снова пошел ровным шагом, но юноша продолжал молчать.

– Что же было дальше? – не выдержала Руська.

– Дальше? – словно эхо, отозвался отрок.

– Да, я хочу знать, что было дальше, – капризное упрямство так и рвалось с девичьих уст.

– Что ж, слушайте, что было дальше, – каким-то тусклым, не своим голосом отвечал воин, словно сам погружался в полусонное забытье.