Воевода заморских земель

Аканак лишь усмехнулся, выразив полнейшую уверенность в преданности проводника. А что касаемо Кривдятля, то он настолько любит золото, что продаст за малый кусочек родную мать.

— А золота мы ему везем много, — соглашаясь, кивнул Таштетль. — И еще привезем, лишь бы верно служил нам. Впрочем, думаю, в Ново-Михайловском мы со временем сможем найти и других верных людей. Эти белые «новгородчи», говорят, все сильно любят золото. Что ж — пусть они им подавятся! А уже весной, когда распустятся цветы, наш великий император Ашаякатль расправится с пришельцами.

— Уже весной? — Шепотом переспросил Аканак. — Так скоро!

— Да, скоро. Наше задача — вызнать все. Количество воинов, оружие, укрепления… Все! — Таштетль, словно принюхиваясь, поводил по сторонам огромным крючковатым носом. — Ив этом нам поможет наш друг Кривдятль. Он узнает тебя, друг Аканак?

— Думаю, что должен.

Проводник нашел верный путь. Уже к обеду тропинка выбралась из каменистых расщелин и спустилась вниз. Пахнуло соленым ветром. Впереди показалась безбрежная синь океана.

Олег Иваныч — в лазоревом легком кафтане, расшитом золотой канителью, важно восседал в центре большой, выложенной разноцветными изразцами залы, располагавшейся в адмиральских палатах. По левую и правую руку от него тянулись покрытые бархатом лавки. На лавках сидели должностные лица — чиновники и бояре: старший дьяк Григорий Сафонов, главный лекарь Геронтий, буквально вчера получивший дворянский чин, капитаны прибывших в Ново-Михаиловский посад судов и местные «лучшие люди», выбранные на вече. Все вместе назывались — «Ново-Михайловская Господа», или «Правительство посада Ново-Михайловский». Главой правительства, естественно, являлся новгородский боярин Олег Иваныч Завойский, носивший высокий чин адмирал-воеводы. Доклад главы местного ополчения о состоянии войска Олег Иваныч выслушал еще вчера и долго ругался. Под конец махнул рукой — чего уж тут разоряться, нужно дело выправлять. С этой целью издал несколько указов: об организации экспедиции по поиску месторождений руды и селитры, о создании наемного войска и об обязательных общественных работах на строительстве укреплений. Последний указ сразу же вызвал явное недовольство многих местных жителей, впрочем, Олег Иваныч этого и ждал — заранее отдал приказ выявлять и хватать всех смутьянов-зачинщиков да кидать до суда в поруб. Троих уже схватили к утру — остальные попритихли. Выйдут на строительство, никуда не денутся! Суд наверняка пойманным солидные штрафы начислит, к бабке не ходи. С судьей — сухоньким старикашкой Анкидином Михалычем — Олег Иваныч познакомился в первый же день и близко сошелся на почве необходимости строгого соблюдения законов. Суд в Ново-Михайловском был что надо! Сам Анкидин Михалыч производил впечатление строгого буквоеда-законника, да и остальные судьи были ему подстать. Имелись даже вполне квалифицированные приставы, вот только жаль, института судебного следствия пока не было, ну — на то сюда и взят Гришаня Сафонов — старший дьяк по особым поручениям. Пусть следствие возглавляет, ну и заодно агентурой займется, следствие без агентов — пустой звук.

Олег Иваныч скосил глаза на Гришу. Тот чинно сидел на своем месте, слева от адмиральского кресла, парился в дорогом бархатном кафтане, ярко-красном, с золотой вышивкой. Из-под собольей шапки ручьями стекал пот. Остальные члены Совета Господ вид имели не лучший. Даже местные индейцы — купеческий староста и тиун — тоже явились на заседание в сапогах и тяжелых кафтанах. От жары не спасали даже распахнутые настежь окна. Женщин на Совете пока не было — запаздывали новгородские веяния, Олег Иваныч пока побаивался резко нарушить здешний патриархальный уклад — объявить об избирательных правах женщин. Ну да ладно. Успеется еще. Сегодня не по этому поводу собрались — другое важное событие — послы отоми.

Вот они вошли — четверо, в хлопковых набедренных повязках и плащах из птичьих перьев. Двое стариков — седоволосые, морщинистые, двое — помоложе. Олег Иваныч поднялся навстречу. Лично проводил вошедших отоми до кресел. Видел — по нраву такое послам.

— От имени народов отоми приветствуем великого касика белых людей, приплывшего из-за океана на большой лодке, — бойко перевел один из судейских, тоже индеец. — И желаем ему здравствовать во веки веков, насколько позволят боги.

Олег Иваныч выступил с ответной речью, обильно украсив ее цветистыми восточными оборотами, взятыми на вооружение еще с Магриба. Послам были приготовлены подарки — несколько железных мечей и кольчуги. Они вызвали неприкрытый восторг — индейцы совсем не знали железа, как не знали они колеса и домашних животных. Последнее обстоятельство сильно смутило Олега Иваныча, не догадавшегося взять в экспедицию лошадей. Впрочем, их, скорее всего, съели бы во время зимовки. Несколько отвлекшись, Олег Иваныч не сразу заметил, как послы перешли к главному.