Вой

Дежурный, или кто он там, медленно и демонстративно завозился угрожающего вида железным ключом столыпинских времен в замке. Да, тут явно страдали винтажными приколами. Интересно, документы они тоже булавками вместо скрепок подкалывают, как в охранке моего бывшего мира? Вспыхнули на мгновения и опали охранные плетения, окутывавшие решетку.

— Надевай! — мои ботинки полетели вперед, приземлившись у каталки.

— Не надо хамить, милейший! — сказал я, берясь за голенище.

— А то что? — насмешливо произнес дежурный и скорчил презрительную морду.

— Не люблю я хамов. Как трамвайных, так и прочих вертухайных. Могу и ушибить.

Дежурный только усмехнулся, типа видали мы таких в белых тапочках.

— Зря лыбишься, мил человек. Я прекрасно знаю, что чтобы отсюда выбраться, мне придется попотеть и, может быть, я так и останусь здесь. Но вот только тебе это уже не поможет. И целитель тоже.

— Это не в ваших интересах, Ваше Сиятельство, — сказал дежурный. — Начальство приказало доставить вас к нему в обычном виде. Даже без наручников. По доброй воле. И да, отсюда просто так не выйти, если вы намерены попробовать сделать это силой. Но вы не проходите в статусе задержанного, вам это не надо. А вот если будете бакланить, то тогда останетесь здесь дольше, чем необходимо, с парой тяжелых статей из Русской Правды. А это, поверьте…

— Знаю, знаю… — пробурчал я. — Тогда не надо было хамить. Смысл?

Дежурный только повел плечом. Провокации устраиваем или просто аристо не любим? В любом случае, инцидент исчерпан, еще не начавшись. Действительно, вырваться отсюда, пробивая путь наружу — не самая лучшая затея, да и не собирался я это делать. Но и относиться к себе, как к быдлу, не позволю.

После того, как я обулся, дежурный пошире раскрыл решетчатую дверь и выпустил меня из обезьянника. Покосился на меня, прежде чем взяться за дверь наружную. Э, нет, лицом к стене не пройдет, не стану я играть в ваши игры.

Настаивать дежурный не стал. Открыл дверь, сделал приглашающий жест, и выпустил меня наружу. Собственно, какой «наружу»? Тот же каменный мешок, только с лестницей, уходящей наверх. Странный какой-то подвал, больше подходит частному дому.

И точно. Когда дежурный открыл дверь, я уже был готов к неожиданностям. Никакого тебе околотка, полицейского участка с вечно бегающими туда-сюда сотрудниками, хлопающими дверьми, суеты. Обычная гостиная обычного дома.

— Пройдемте за мной, господин Апраксин, — сказал дежурный и повел меня вперед.

Вот и дверь в комнату. Провожатый оттеснил меня в сторону, постучал в дверь.

— Открыто!

— Господин полковник, господин Апраксин доставлен по вашему распоряжению! — бодро отрапортовал дежурный, закрыв собой проход.

— Пригласите! — раздался смутно знакомый голос. Где-то я его уже слышал…

Дежурный отступил в сторону, и я сделал шаг через порог.

Кабинет был обставлен, как и положено — стол, стулья, сейф в углу, аппараты с гербом на диске… Дежа вю — точно таким же был один из комитетских райотделов, который держали не в управлении не просто так. А за столом, сидел тот, кого я меньше всего ожидал увидеть — князь Доброславский, собственной персоной. Прошу любить и жаловать. Точнее, нет — это просто оборот речи такой, любить и жаловать я его точно не собираюсь.

— Присаживайтесь, господин Апраксин! — улыбнулся он во все шестьдесят четыре зуба.

Ага, точно. Улыбочка дежурная стандартная офисная — улыбайтесь чаще, шеф любит идиотов!

— Господин Доброславский, если не ошибаюсь? — уточнил я. — НИИ, говорите, управляете? По разработке пыточных инструментов и электрошока?

— Вы где-то видите их? — удивился князь, и обвел рукой кабинет. — И я тоже нет.

— Зачем я здесь? — спросил я.

— Вы пострадали во время инцидента на шоссе, а поскольку данный инцидент входит не в компетенцию дорожной полиции, если вы понимаете, о чем я говорю, вас доставили в одну из районных управ ОКЖ для дачи показаний и дальнейших действий.

— Инцидента?

— Совершенно верно, — опять улыбнулся князь.

— И дачи показаний? — уточнил я.

— Да.

— Ну тогда я требую адвоката, в отсутствии которого я не собираюсь ничего ни говорить, ни подписывать.

— Ваше право. Ваши родственники уже извещены, землю роют. Законник вот-вот подъедет.

— Ну тогда подождем моего законного представителя, тогда и поговорим.

— Стоит ли? — хмыкнул князь.

— В каком смысле?

— Видите ли, господин Апраксин… Точнее, совсем не Апраксин…

— Не понимаю, о чем вы, — скорчил удивленную мину я.

— Да все вы прекрасно понимаете, — усмехнулся князь. — Давайте не будем играть.

Хорошо, хоть не сказал «Ваньку валять», тогда я бы совсем почувствовал себя как дома. Слишком много провел я времени на допросах, правда, находясь с другой стороны стола. Сейчас он еще скажет, как плохой следак — «Я все знаю! А теперь рассказывай!».

— Не будем ходить вокруг да около. Я прекрасно знаю, что вы — не Александр Апраксин. Примем это за аксиому.

— Не понимаю, о чем вы… — скорчил я презрительную мину.