Вой

То-то мне что-то мешало… Я скосил глаза. Точно, Звезда Руси из белого металла, на аутентичном шнурке висевшая на шее.

— Ну что, пойдем? — предложил Радомир и сделал приглашающий жест рукой.

Я только кивнул и последовал за ним.

Да, это место точно не для живых. Уж очень неуютно я себя здесь чувствовал. К тому же звуков, кроме наших шагов, я не слышал никаких — ни хотя бы завалящего чирика какой-нибудь пташки, ни стрекотания кузнечиков или жужжания пчелки…

В чаще раздался шум и треск, и на поляну вылезло нечто. Упс, а вот и песец. Хотя это никакой не песец, а черный котяра, плавными движениями подкравшийся к нам и вставший на нашем пути. Эта разожравшаяся до размеров саблезубого тигра скотина выглядела до омерзения реально. Горящие желтым адским огнем глаза, клыки размером с мою руку, лапы толщиной уже даже не с мою ногу с кинжалами когтей… Твою же мать…

— Брысь, гаденыш! Пшел вон, скотина, своих не узнаешь? — замахнулся посохом Радомир.

Котяра обиженно прижал уши, и в его взгляде проскочило разочарование.

— Хвост оторву, зараза! — и волхв шагнул вперед, видимо намереваясь врезать посохом адское создание по откормленной, лоснящейся черной шерстью заднице.

Котяра с обиженным мявом прыгнул с нашего пути и, дав по газам, исчез в лесной чащобе.

— Побежал другую жертву себе искать, — сказал Радомир.

— Что это было? — я непроизвольно сглотнул слюну.

— Это? А, это кот Баюн, — Радомир перехватил посох. — Одна из тварей междумирья. Обожает пугать свежие души, особенно гонять их до Смородины. Очень, говорит, забавно смотреть, как они через огненную речку прыгают в ужасе.

— Он еще и говорит? — я выпучил глаза.

— Даже заболтать может. Это же сказочник еще тот.

— И много тут таких?

— Есть немного. Это же междумирье. Особенно бойся тех, что о двух ногах. — сказал Радомир досадливо, но уточнять не стал.

Мы углубились в лесную чащобу. Да, это было похоже на те реликтовые корабельные леса под Питером, которые еще чудом сохранились. Так, петляя между древесных стволов мы пришли туда, куда меня изначально и вел волхв.

На огромной поляне стоял древний скит, каким я себе его и представлял. Огромный частокол из заостренных отесанных бревен, поставленных так, что просвета между ними не было, образовывал круглую стену, охватывающую это место.

— Нам туда, — бросил мне волхв, направляясь к резным воротам со сложным орнаментом, похожим на тот, который я видел на стенах в подвале. При нашем появлении ворота открылись сами. А внутри…

Это было самое настоящее старое капище. Резные деревянные идолы, расставленные по кругу и кострище в центре. Алтарь-жертвенник, впрочем, чистый, никакой крови или еще каких подозрительных пятен я не увидел. Это радовало. Или светлые не приносили жертвы, или у них тут астральное мыло хорошее.

У одного из идолов сидел человек. Седой, с усами и окладистой бородой, одетый в хламиду из непонятной ткани, расписанную рунами. В руке же этот волхв держал вычурный резной посох с навершием, слабо светившимся в полутьме Ляди.

— Здравствуйте, — поздоровался я. В непонятной ситуации и при встрече с незнакомцами следовало быть вежливым… до определенного времени.

— И ты здрав будь, отрок, — кивнул мне незнакомец. — Здравствуй, Творец.

— Здравствуй, Вратник. Я привел своего ученика, — Радомир опустился у идола напротив, я же остался стоять. Тут, похоже, гостям садиться не предлагали, а сам я не проявлял инициативы. — Будущий Проводник.

— Даже так? Подойди, — Вратник встал, опираясь на посох.

Я про себя пожал плечами, и пошел к нему, огибая алтарь и кострище.

— Готов?

— К чему?

И тут старец положил мне ладонь на макушку. Взрыв, точнее разряд молнии! В моей голове проскочили, мельтеша, десятки жизней, прожитых моими предками. Я упал на колени, схватившись за голову и меня вытошнило чуть ли не на сапоги Вратника, успевшего отшагнуть в сторону.

— Ну будет, будет, — ласково погладил он меня по голове, и, подав руку, помог встать.

Я стоял, пошатываясь, пытаясь свести глаза в кучку. Я знал! Все, чем занимались мои предки, все что они проживали, испытывали, за что боролись и страдали.

— Вспомнил?

— Да, — прокашлялся я от неприятного вкуса во рту и вытер губы холщовым рукавом своей рубахи. — Что это было?

— Пробуждение твоей родовой памяти, — улыбнулся Вратник.

Я опять взялся руками за голову, раскалывающуюся болью, борясь со рвотными позывами, настолько она была сильна.

— Я подозревал, что тебе потребуется анальгин, — подал голос Радомир, он же Творец.

— И не только, — промычал я.

— Ну если что, призовем на помощь предков, — улыбнулся Вратник.

— Предков? — перепросил я.

— Они все там, в Нави. — улыбнулся Вратник. — Навь — это не ад, это мир, где души ушедших, выполнив свое предназначение, могут отдохнуть перед перевоплощением или существовать в новом качестве. Хочешь встретиться с ними?

— Пока нет, — ошарашенно сказал я. К этому я точно не был готов.

— Ну, еще успеешь, — усмехнулся Вратник. — Если, конечно, продолжишь идти этим путем.

Вот сейчас я был уже в этом не уверен. Слишком много на меня сегодня свалилось.