Вояджер 3 (СИ)

Минут через десять мы уже стояли на траволаторе и медленно тащились к биолаборатории. Её точно так же отнесли как можно дальше от общих пространств и жилых зон «Зари». Кто знает, какие неизвестные науке заразы таят в себе инопланетяне? Это только мне, дураку, хватило ума голыми руками таскать дохлых арраяр и скармливать их утилизатору. Учёные люди сначала тысячу раз подумают, стоит ли вообще соваться на корабль, полный мертвецов неясного происхождения. И уж потом, навесив на себя кучу защитных средств, будут ковыряться внутри трупов и цокать от удивления.

— Алиса, их же разрезали, изучали, так? — поинтересовался я.

— Конечно, они ведь мёртвые были. Дискуссий про моральную сторону не удалось избежать, но они быстро утихли.

— Позволь тогда уточнить, а от них что-нибудь осталось?

— Один труп специально сохранили и законсервировали в саркофаге. Для двух других были применены как неразрушающие, так и разрушающие методы исследования.

— Совсем в труху перемололи? — хмыкнул Женька.

— Не совсем, — ответила Алиса. — Но обратно их уже не собрать. Шутка.

Дверь на противоположной стороне, как холодильник заядлого путешественника, была облеплена яркими предупреждающими надписями и жёлтыми треугольниками. Но вместе с привычными знаками опасностей был и ещё один, очень характерный.

— А у вас тут, смотрю, шутники всё же водились, — я указал на стилизованное изображение головы инопланетянина.

— Никаких шуток, — ответила Алиса, — всё строго по ГОСТу.

— Серьёзно? — почти хором произнесли мы с Женькой.

— Да, секретное приложение к стандарту.

И тут я вспомнил про планы эвакуации, синие печати и размашистые подписи:

— Если всё серьезно, то почему на станции так плохо с пожарной безопасностью? Ни указателей, ни огнетушителей, ни, как их там… красных кнопок, в общем.

— Серёга, ты чего это? — Женька аж приподнял брови.

— Да меня же Ада закинула обратно в клетки из мифрила. Надо выбираться, тебя искать, галактику спасать, а куда бежать непонятно. Безобразие, — последнее слово я произнёс с интонацией моей бабушки, которая вечно брюзжала по поводу и без.

— Я не знаю, — просто ответила Алиса. — Это было вне компетенции Ады, у меня информации нет.

— А у неё вообще широкие были полномочия?

— Изначально нет, она была помощником в лаборатории телепортации. Но после смерти всех людей и уничтожения остальных искинов, практически все права на управление станицей автоматически перешли к ней.

— Так ты, Алиса, теперь королева Цереры, получается, — подвёл итог Женька.

— Скажете тоже, — отмахнулась искин. — Так, дверь открыта, идёмте.

— Вот так просто?

— Да, биолаборатория законсервирована, ещё до катастрофы. Никаких процедур безопасности не предусмотрено. Новые ксено-объекты для изучения ожидались нескоро, экспедиции к другим системам только планировались.

К саркофагам с телами арайцев мы прошли беспрепятственно. Внешне консервация лаборатории выглядела, как укутывание оборудования в полупрозрачную плёнку и пломбирование всего и вся красным скотчем с надписями «Не вскрывать». Пыли практически не было, хотя роботы-уборщики сюда не заглядывали. Класс чистоты помещений явно понизили, но совсем от фильтрации воздуха не отказались.

— Внутри саркофагов поддерживается нужная температура и атмосфера, — пояснила Алиса. — Ада сюда заглядывала в последний раз четыреста двадцать пять лет назад, поэтому я ничего определённого о сохранности сказать не могу.

— Сейчас посмотрим, — я руками разорвал плёнку на первом саркофаге.

— Да-а… — многозначительно произнёс Женька. — Эту головоломку точно не собрать.

Тела как такового внутри не было, там лежали его фрагменты, распиленные, просверленные, процарапанные, зачищенные и не очень от тканей, мышц и кожи. В отдельных контейнерах находились остатки внутренних органов. Опознание личности, конечно же, проводить бессмысленно.

Я прикрыл саркофаг плёнкой и перешёл к следующему. То же самое, смотреть нечего. Теперь последний.

— Иштвар, — заявил Женька. — Это точно он.

Араец выглядел вполне прилично, конечно, не «как живой», но для полутысячелетнего трупа состояние было отличное. «Веясанрив» взломали достаточно оперативно, разложение уже успело начаться, однако консервация процесс остановила. Не знаю, какая технология использовалась, но следов вскрытия и изъятия органов нет. Даже полностью разряженный арраярский скафандр не сняли. Я обратил внимание Женьки на этот факт.

— Умер он не от пожара и не от взрыва.

— Да, — согласился Евгений, — модель 234−006, военный образец, его ножичком не проткнёшь. Но если не плодить сущности, то думаю, причину смерти следует искать там же, где мы в последний раз баловались уничтожением планет.

— Тогда выходит, что арайцы и не планировали прыгать до Арраи. Странно.

— Не более, чем всё остальное, — ответил Женька. — Ты прощаться будешь, или мы пойдём?

— Алиса, ты можешь вскрыть саркофаг без повреждений? — спросил я искина.

— Могу, но это отразиться на биологической безопасности.

— Ты чего, его в нашу стазис-капсулу хочешь поместить? Серёга, это бесполезно, он давно мёртв, его не воскресить.