Вояка среднего звена

Он ушел, а мы принялись за нудное и не очень осмысленное дело — считать запасы. Батгаб убрел в дальний угол склада, который размерами был как школьный спортивный зал, разве что потолок не такой высокий, я остался один в тусклом свете редких лампочек, меж стеллажей.

— Двенадцать, тринадцать, четырнадцать… — считал я, делая пометки на листочке. — Пятнадцать…

Зверски хотелось спать, глаза практически закрывались.

За спиной раздались легкие шаги, и я вспомнил тот момент, когда меня на этом же складе поймала Юнесса. Но повернувшись, я обнаружил неразлучную парочку веша — изящных и невысоких, с одинаковыми шаловливыми улыбками на полных губах, с мокрыми после душа зелеными волосами.

— Десятник, — сказала Нара, у которой были глаза цвета сирени.

— Э, да? — ответил я, стараясь не особенно пялится на небольшие, но сочные выпуклости, которые так отчетливо рисовались у нее под майкой.

— Разрешите обратиться, — подхватила Зара, сверкая черными глазищами.

— Разрешаю, — сказал я, чувствуя себя довольно неуютно под откровенными взглядами этой парочки.

Ну да, у меня не было женщины с самой Земли, но в этот раз я был твердо намерен Юле не изменять. Мало ли что она там говорила насчет развода, это все ерунда, пока мы вместе, и хватит уже разврата.

— Нам от вас кое-что нужно, — Нара придвинулась ближе, взяла меня за предплечье.

— Эй, что началось? Стоп! — я попытался отодвинуться, но уперся спиной в стеллаж, да еще и шарахнулся затылком, не очень сильно, но болезненно.

— Почему же? — Зара погладила меня по плечу, наклонилась ближе, я уловил ее дыхание, сладкое-сладкое.

Да, я-то не хотел предавать Юлю, но вот у моего тела, у некоторых его частей имелось свое мнение на этот счет. Сердце мое билось куда чаще обычного, в ушах шумело, мысли путались не только от усталости, а тот орган, которым мужики слишком часто думают вместо мозга, пробуждался к жизни.

Нет, в этот раз я не поддамся!

Зара откровенно прижалась, лизнула меня в щеку, язык ее двинулся дальше, к уху. Вторая веша схватила мою руку и положила к себе на грудь, да и прижала к упругому холмику, я ощутил горошину соска.

— Стоп-стоп! — я нагнулся и буквально пронырнул между ними, пытаясь высвободиться. — Хватит!

Но проход был слишком узким, забиться под стеллаж я не мог, как-то это недостойно. А кроме того девицы прекрасно видели и понимали, что я возбужден, что они вовсе мне не безразличны.

— Десятник устал, — мурлыкнула Нара.

— Мы снимем усталость, — пропела Зара.

И уже четыре руки вцепились в меня, принялись гладить и ощупывать, разминать мышцы. Я ощутил себя как во время допроса, когда Геррат наводил на меня сексуальные переживания невероятной силы, ожидая, что я размякну и выболтаю все, что он рвется узнать.

Но я выстоял тогда, выстою и сейчас!

— Стоп, — прошептал я, ощущая чужую ладошку уже у себя в паху. — Смирно!

Все же вымуштровал я их отлично — веша исполнили приказ, даже не задумываясь. Встали прямо, руки по швам, и я оказался на свободе, трясущийся от возбуждения, с бешеной дозой гормонов в крови, с желанием повалить эту парочку на пол и отодрать прямо тут, без вазелина и презервативов.

— Сми… смирно! — повторил я, вытирая пот со лба.

Подобным образом я себя чувствовал, когда меня динамили девчонки — доводили до края, а потом включали заднюю передачу. Только в этот раз динамо-машина находилась внутри меня, и я сам не позволял себе довести дело до конца… нет, нет, только не в этот раз!

— Но почему? — обиженно спросила Зара.

— Потому что хватит, — буркнул я.

— Что тут у вас? — в проход, где мы находились, заглянул Батгаб: глаза мутные, ниточка слюны на подбородке, снова наверняка обожрался расслабона. — О, мы веселимся, гы-гы.

Я представил, что именно он видит: пару разгоряченных девчонок и меня с оттопыренными эрекцией штанами, красного, тяжело дышащего. И мне захотелось не просто провалиться сквозь пол, а оказаться где-нибудь далеко-далеко, желательно дома, на Земле, рядом с женой и дочерью.

* * *

Перемещаться по техническим колодцам, которыми линкор просто изрыт, меня научил сержант Диррг, земля ему пухом. И сейчас я двигался по ним как раз к каюте, где раньше обитал мой друг, и делал это в ночное время, когда мне полагалось лежать в кроватке и сопеть в две дырочки.

Если застукают — светит мне карцер.

Спать хотелось неимоверно, после отбоя я продремал часа четыре и затем аккуратно поднялся. Благо научился использовать браслет в качестве бесшумного будильника — сожмет тебе запястье, а никто и не заметит. Выскользнул в коридор, добрался до ближайшей панели с черным крестиком и… ищи ветра в поле.

Разве что случится боевая тревога — ну тогда мне кранты.

Очередная ступенька заскрежетала под моей ногой, я поспешно снял с нее ногу и замер. Но нет, обошлось, рядом с люком на двенадцатый уровень никого не оказалось, никто меня не услышал, и я пополз дальше.

Страх накатил, когда я оказался у нужного мне выхода, заледенели виски, дыхание перехватило.

— Что за ботва, давай, — прошептал я сам себе.