Вояж Проходимца

— Когда вы бежали из деревни, на нее напали эти ваши амери… канцы. Скорее всего, они не прекращали следить за нами, так что, когда в деревне появился ваш вездеход, они решили разом разобраться с двумя проблемами: и партизанам насолить, и заполучить вездеход, чтобы восполнить нехватку транспортных средств. Брат с небольшой группой улизнул из деревни и ушел вниз по течению на лодках, а я остался рыскать в округе, в надежде снова найти вас, а там уж действовать по обстоятельствам. Ну вот и нашел…

Чино замолчал, очевидно считая, что сказал достаточно. Но я так не считал:

— С чего вы с братом взяли, что этот ваш дурацкий город действительно существует?

Чино вскинул на меня глаза, в которых моментально разгорелся живой огонек:

— Потому что я стоял под его стенами.

— Что-что? — встрепенулся Санёк. — Ты точно был на той стороне? Что там? Ты видел город? Там по-настоящему какие-то сокровища?

Чино пожал плечами, и это могло означать все что угодно.

— Чино, — подключился я, — там действительно есть город?

— Я видел только стены, — разлепил губы охотник. — Что за ними, я не знаю. Могу только сказать, что это очень большие стены.И ход к этим стенам начинается с этой щели.

— Да здесь все гигантское: горы, дорога, пропасть, мост. Я скоро начну комплексовать из-за своих размеров, — делано пожаловался Санёк.

Чино поднялся с камня, на котором сидел, поправил ремень дробовика на плече:

— Говорят, люди в древние времена были больше.

— Погоди, — я снял дробовик и рюкзак с плечей охотника. — Мы пойдем через пещеру? Тогда стоит поменять оружие. Дай-ка сюда дробовик и отойди в сторону, милый охотник-партизан.

Я выдернул магазин из автомата, проверил отсутствие патрона в стволе и протянул АК Чино:

— Теперь понесешь его. Давай-ка дробовик сюда.

Загнать патроны в трубчатый магазин дробовика было делом нескольких секунд. Я распихал патроны двенадцатого калибра по карманам куртки и наполнил ими специальный фиксатор на дробовике. После этого я положил рожок от «калаша» в свой рюкзак, туго затянул шнуровку горловины и защелкнул клапан. Чино, хмуро поглядывая на мои операции, повесил пустой АК себе на плечо стволом вниз.

— В пещере лучшее оружие — дробовик, — пояснил я Саньку свои действия. — Картечь не дает таких опасных рикошетов, как автоматная пуля, к тому же в закрытом пространстве дробовик эффективнее любого другого стрелкового оружия, это факт.

Санёк хмыкнул, прищурился из под полей «стетсона» и погладил ствол своего SKAR, из чего стало ясно, что я ни в чем его не убедил.

Ками хотела первой пойти в расщелину, но я попросил ее идти за охотником:

— Так ты и за Чино присмотришь, и меня с Саней прикроешь в случае опасности.

Ками понимающе кивнула и выразительно взглянула на Чино.

Тот поправил лямки рюкзака, включил налобный фонарь (также из запасов американцев) и шагнул к трещине:

— Не спешите, сеньоры, здесь аккуратно нужно идти.

— Выходит, я замыкающим пойду, — резюмировал Санёк, и непонятно было, удовольствие или неудовлетворение прозвучало в его голосе.

Трещина была узкой. Такой узкой, что приходилось протискиваться боком, а в некоторых местах буквально извиваться, продвигая тело дальше. Тощему Чино это было нипочем: охотник, подтягивая за собой рюкзак и автомат, протискивался довольно шустро и, если бы Ками не сдерживала его, давно б ушел далеко вперед. Возможно, ему этого и хотелось. Затеряться где-нибудь в ответвлениях расщелины, а потом спокойно покинуть свое укрытие, когда мы пройдем мимо, — что могло быть проще? Но юркая, несмотря на скафандр, шебекчанка, передвигавшаяся между двух каменных стен словно таракан в щели, не выпускала его из виду, постоянно напоминая, что в любой момент может активировать желтый обруч на ноге охотника.

Мы же с Саньком выкладывались на всю. Несмотря на то что Лапшич не отличался богатырским сложением, ему здорово мешала разгрузка и легкий бронежилет под ней. Моя куртка тоже не придавала мне стройности, так что попыхтели мы со штурманом изрядно, пока пытались догнать наших шустрых попутчиков. Санёк даже пытался снять с себя мешающие вещи, но сделать это в таком ограниченном пространстве было невозможно. Пару раз я так серьезно застревал, что испытывал приступ клаустрофобии, и только помощь штурмана, буквально проталкивавшего меня через узкие места, не дала мне предаться отчаянию. В свою очередь я старался вытаскивать Санька из «душегубок», как он именовал тесные ловушки.

— Ненавижу, уфф! Ненавижу такие места! — кряхтел Санёк, дергаясь в очередной «душегубке».

— Чего ты там? — спросил я, когда Лапшич уж сильно долго ерзал на одном месте.

— Шляпа упала, — донеслось из темноты.

— Фонарь включи, — посоветовал я. — А я свой выключу.