Вояж Проходимца

— Верую! — орал во все горло штурман. — В Триединую Пресвятую Троицу, в Сына Божьего! Верую! В искупление кровью непорочного агнца! В тайну евхаристии и другие таинства Церкви! Верую! В то, что Христос дал власть человеци изгонять духов бесовских! Верую!

Санёк орал и орал, наступая на черную фигуру, которая — вот чудо! — немного попятилась и даже спрятала лезвие обратно себе в руку.

— Сгинь, лукавый! — завопил штурман, вдохновленный оказанным им эффектом. — Сгинь, пропади, рассыпься!!!

Странные звуки разнеслись над Древним Путем. Сначала я даже не понял, что это. Санёк тоже опешил, остановил свое наступление, попятился. Черный силуэт стоял, приложив одну из рук к голове. Этот набор звуков мне что-то напоминал, что-то знакомое…

Демон смеялся.

Холодно, бездушно.

Обычно смех всегда окрашен в какие-то эмоциональные тона, пусть даже в злобные. В этом же отсутствовали эмоции напрочь. Полное равнодушие, абсолютное отсутствие чего-либо человеческого. Только звуки.

Создавалось впечатление, что этот холодный смех исходит не от черной фигуры в световом потоке, но все пространство за ее спиной вздрагивало от мертвого хохота. Хохота над жалкими глупцами, которые попытались противостоять, надеялись противиться необоримой силе. Это было так же глупо, как с крышкой от кастрюли в руке пытаться остановить снежную лавину в горах. И лавина была бы такой же равнодушной исполнительницей закона земного притяжения, как этот демон — закона своего поиска.

Поиска меня.

Заскрипела, закрываясь, дверь-трап. Захлопнулась с громким лязгом. Кто-то закрыл ее. Или что-то…

Теперь мы были отрезаны от вездехода, если не считать люка наверху и разбитого лобового стекла. Хотя какой смысл прятаться от демона за металлической обшивкой?

И какой смысл бегать от того, кто тебя все равно догонит?

Я встал с колена, еще раз сглотнул, чтобы разгрузить уши, и шагнул из-за колеса, снимая с шеи ленту автоматного ремня.

— Тебе нужен я, — АК упал на камни Древнего Пути, обиженно лязгнув. — Вот он я. Алексей Мызин. Проходимец по прозвищу Проповедник. То, что тебе нужно.

Санёк, что стоял немного впереди, замер, жалко на меня поглядывая. Шварц яростно сопел откуда-то из-за вездехода. Демон тоже стоял неподвижно, молча, не предпринимая ничего.

Я сделал шаг, другой…

Бог знает зачем я это делал. Наверное, потому, что ничего другого не оставалось.

Еще шаг…

Черный силуэт оттолкнул безвольно упавшую на бок Дженнифер и тоже шагнул ко мне навстречу.

Источник яркого света сдвинулся в сторону, так что теперь не слепил меня, и я мог видеть демона словно в луче сценического прожектора. Контуры его тела очищались, становились четкими, будто кожа черного существа вдруг перестала испарять тьму. Вот мутная дымка исчезла совсем, открывая блестящую чешую, словно сотканную из странных, вогнутых, напоминающих параболические антенны шестигранников. Демон поднял руки, покрытые такими же чешуйками, и коснулся своей безликой головы, словно протирая несуществующее лицо.

Я остановился, разглядывая его, — а что мне еще оставалось?

Черное блестящее существо шагнуло еще и еще, продолжая держать руки в районе шеи. За моей спиной всхлипнул Санёк, очевидно не в силах сдержать брызжущие через край эмоции…

Я же просто ждал, пока Демон сам подойдет ко мне, чувствуя, как наваливается на меня усталость от всего, что произошло со мной за последние дни.

Черный шагнул еще и оказался совсем рядом. Ростом он был на целую голову ниже меня и казался даже хрупким, несмотря на округлые наросты на плечах и возле запястий.

Излучающие алый свет глаза вдруг погасли. Покрытая черной, вогнутой чешуей голова распахнулась лепестками, словно цветочный бутон. Водопад черных волос рухнул на черные плечи, и карие, внимательные глаза заглянули в мои зрачки:

— Видишь, мы все-таки встретились.

Глава 5

На поле танки грохотали,

Машины шли в последний бой…

Стихи военного корреспондента

— Привет, Лё-ша, — добавила Ками. — Вот я тебя и нашла наконец.

Фразу, которую произнес после этого Санёк, он, несомненно, почерпнул из фантастически разнообразного ругательного лексикона шоферюг Дороги, да еще и приукрасил, пожалуй. Изглаголив — по-другому и не назовешь! — эту монументальную тираду, штурман, окончательно обессилев, плюхнулся тощей задницей на брусчатку Древнего Пути, да так и остался сидеть, открыв рот.

— Здравствуй, Са-ша.

Когда-то Ками — красивая, ладно скроенная уроженка Шебека — оказалась со мной в одной команде. Вместе с ней мы прошли через огонь и воду, вытаскивая друг друга из-под обстрелов, из челюстей хищных тварей, и, нужно признаться, я привязался к смелой и яростной в бою, но такой милой и заботливой в общении со мной девушке. Симпатия явно стремилась перерасти в более сильное чувство, но углублению наших взаимоотношений мешали некоторые сложности.

Во-первых, шебекчанка была младше меня почти на десять лет и, следовательно, даже младше моей сестры Люськи. Да и пусть, в принципе, такая разница — полная ерунда, но иногда Ками казалась мне сущим подростком.