Воин

Эта комбинация и была той силой, которая станет решающей в его битве за трон. Это Алтанар открыл для себя в ту самую ночь, когда, голодный и дрожащий от холода, проведя бесчисленное количество часов без сна, он наконец добрался до этой пещеры. Именно тогда, когда командир охраны сказал королю о том, кто будет делить с ним крепость, Алтанара ослепила вспышка вдохновения, и он понял, что эти двое маньяков являются неотъемлемым условием его победы над Гэном Мондэрком. Никто другой не ненавидел Гэна больше, чем эти двое. Он никогда бы не встретился ни с этими двумя, ни с Джонсом, если бы их не объединяла общая цель. Джонс может думать, что у Алтанара есть сейчас и другие цели в жизни, но это всего лишь очередное его заблуждение: у Алтанара сейчас лишь одна цель — трон. Из всех остальных, наверное, только Коули четко осознавала, зачем она начала войну против Гэна, ведь она мстила за своего сына.

Ликат. Алтанар со злостью ударил кочергой по углям. Какой тяжелой потерей оказался для него этот дикарь! Воспитанный и натренированный с такой нежностью и любовью, и все ради чего? Ради измены!

Алтанар швырнул кочергу и вернулся в свое кресло. Дернувшись от прикосновения горячей ткани к коже, Алтанар повернул голову и, пораженный, увидел, как в пещеру вошел Джонс. Как предзнаменование отметил король то, что тот явился к нему один. Полускрытое тканью лицо Джонса заставило Алтанара вспомнить о скрывающемся под головным убором шраме. Джонс называл это сооружение из ткани тюрбаном, но выглядело оно ни дать ни взять — шляпка гриба.

Выказав по поводу прихода Джонса столько радости, сколько позволяли приличия, Алтанар слегка развернулся в кресле, приглашая его присесть. Наперекор ему, тот подошел к костру. Подставив теплу свою спину, он развернулся лицом к королю, заслонив собой жар очага. Алтанару ничего не оставалось, как проглотить ярость, не дав ей выплеснуться наружу.

— Я уже говорил с тобой раньше о том, что я планирую вернуть себе трон, — медленно промолвил Алтанар.

Но прежде чем он продолжил, Джонс произнес:

— И даже слишком часто, но ты прекрасно знаешь, что меня не волнует ни трон, ни другая ненужная атрибутика.

Ковыряясь в зубах и целиком пропустив сообщение Джонса мимо ушей, Алтанар продолжил:

— Я достаточно осведомлен о твоих целях. И я всегда верил в то, что мы сможем поддержать друг друга. Сегодня я придумал, как это сделать.

Джонс неприятно улыбнулся:

— Я презираю всех королей и все королевства. Я путешествую по стране и вижу, как вожди без всякого уважения относятся к настоящей святыне — к Церкви. Мой путь чист. Люди должны быть опущены на колени, сломлены, их надо заставить искать настоящее спасение. Какая польза мне от твоего понятия силы?

Это был тот самый ответ, который и ожидал Алтанар. Можно было бы сказать ему об этом, но у короля уже созрел свой план. А пока дадим дураку думать то, что он хочет.

Спокойно, медленно признавал Алтанар свое разочарование в Церкви. Если бы не Церковь, его сила была бы настолько велика, что никто не смог бы свергнуть его. Церковь принимала его дружбу, а сама за его спиной настраивала людей против него.

Король умело перевел разговор в другое русло, сказав, что сила всегда требовала страха. Без него, равно как и без уверенности в том, что кто-то более сильный, чем ты, не контролирует каждый твой шаг, ни один правитель не может даже и надеяться на то, чтобы управлять множеством людей. Любовь не приходит после страха, она приходит через него.

И Джонс понимал это. Вот почему он организовал по всей стране группы Танцующих-под-Луной, которые он называл «хоры».

И здесь Алтанар пустил в ход свою коронную фразу, заготовленную специально для разговора с Джонсом:

— Я смогу стать твоей самой крепкой опорой. Я много смыслю в управлении и организации. Из всех людей на земле я лучше всех вижу всю глубину твоей мудрости. Никогда больше я не проиграю, особенно если у меня будет поддержка в лице такого опытного руководителя, как ты.

Джонс притворился, что внимательно смотрит в костер, но Алтанар заметил искру жадности, промелькнувшую по его лицу. Повернувшись, тот ответил:

— Ты проигравший король. Мои Танцующие-под-Луной становятся сильнее день ото дня. Когда мы будем наконец окончательно готовы, мы выйдем из тьмы и молчания, и зачем нам будет нужно делить с кем-то свою славу?

Алтанар чуть не закричал от радости. Это было для него согласием. Джонс прекрасно понимал, что сам управлять он будет не в силах. В своем сердце он всегда стремился к разрушению, но он не мог взять всю власть в свои руки, без Алтанара он не мог воплотить свои мечты в жизнь.

Встав и направившись к Джонсу, Алтанар произнес: