Воин

Гэн убил Ликата, Алтанар видел это. Единственное, чего Алтанар не понял, так это то, что они — воины и они должны убивать. Она усмехнулась про себя. Что они знают о мальчишках? Ведь они все полны огня. Особенно мальчишки племени Собаки. Самое главное узнать, кто на него повлиял, ведь они все были в детстве одинаковы, все так хотели служить. Кто-то должен направлять их. И каждый раз, когда ей виделась фигура за спиной Гэна, — это была она.

Они плохо воспитали Гэна. Все началось с его отца. Любой об этом знает. Обман. Глупец.

Первые из солдат эскорта находились теперь всего в нескольких футах от Коули. Ей были видны ручейки пота на их лицах, она видела, как движутся их глаза, следя за толпой.

Она сняла с трубки крышку и тут неожиданно поняла, что они пройдут прямо под ней. Джонс. Алтанар. Такие умные. Делай, как мы говорим, Коули. Не спорь, Коули. Убей Гэна, убийцу Ликата, и ты разрушишь его соломенное королевство, поддерживающее Церковь, которая так несправедливо с тобой обошлась. Твое возмездие будет полным. Мы все продумали. А теперь оружие, которое должно было принести сладкую месть, было бесполезно. Если она наклонит его так, чтобы попасть в них, то не сможет достать ртом до трубки. Они пройдут слишком близко.

Их оружие. Их план.

Ее охватила паника. Она опустила основание посоха ниже края фургона и наклонилась вперед. Через гирлянды цветов была видна приближающаяся процессия.

Еще пару футов.

Клас на Бейл. Безмозглый дурак.

Нила, отвергшая Ликата, сломавшая всю его жизнь. У нее нет права на счастье.

Сайла. Шпионка. Убийца. Она испортила Гэна, сделала его орудием Церкви. Высокомерная.

Гэн. Убийца. Амбициозный. Трус. Улыбается Сайле, улыбается этой ведьме — настоятельнице.

Ребенок. Ребенок. Конечно. Почему бы Гэну и Ниле не перенести то, что вынуждена переносить она сама? Дать им почувствовать, как горе ворочается в мозгу, узнать, что такое утрата.

Она приложила рот к трубке и вдохнула. Чтобы выпустить стрелу остается только выдохнуть, почти кашлянуть.

Гирлянды, соскользнувшие с перекладины, привлекли ее внимание и отвлекли от главного. Она снова перевела взгляд на группу.

Решение вспыхнуло в мозгу само собой, заставило ее зажмуриться. В ее мозгу вставали картины, они сменялись с молниеносной быстротой, она едва могла их различить. Мурмилан, лепечущая что-то о Старой Церкви и «предназначении» своего сына. Кол Мондэрк, такой хороший и благородный, заставивший племя принять своего наследника. Сайла, сбивающая с толку и Гэна, и Нилу своей фальшивой заботой и мудреной ложью. Все они использовали Гэна, они заставили его убить Ликата.

А они в свою очередь были под контролем, даже не подозревая о том зле, которое движет ими.

Но кое-кто знал. Коули знала.

Резкий выдох бросил стрелку вперед, и она вонзилась в шею настоятельницы Ирисов прямо над воротником ее торжественной мантии. Она вскрикнула от укола, вскинув руку, слишком измученную артритом, чтобы подняться высоко. Сайла уже была рядом, она выдернула дротик и стала отсасывать яд. Гэн и Клас кричали воинам, чтобы те оттеснили толпу, Нила свернулась клубком, закрыв Колдара своим телом. Гэн склонился перед ней, Клас одной рукой придерживал Сайлу у себя за спиной, в другой был зажат меч. Шара и Чо рычали на любого, пытавшегося приблизиться к группе.

Впервые со смерти Ликата Коули почувствовала себя счастливой. В криках разбегающейся толпы и проклятиях Волков ей слышался смех недоучек-целительниц, находивших ее такой неуклюжей, и терпеливые вздохи Жриц в обители. Вот он — источник всех манипуляций, единый корень заговора, затеянного в поисках власти над всем и всеми.

Возможно, Джонс и Алтанар будут сперва недовольны. Она заставит их увидеть истинную мудрость. Движение Танцующих-под-Луной поведет их вперед: «Через тьму к новому свету», — как говорит Джонс.

Старому свету брошен вызов.

Мальчик, стоявший внизу под ее посохом, ухватил одну гирлянду. Сначала он замер, глаза широко открыты в немом вопросе, рука с цветами протянута к ней. Коули раздраженно посмотрела на него сверху, единственное, чего она желала, чтобы он забрал цветы и ушел, предоставив ее самой себе. Бесполезные растения уже сделали свое дело, и ей пора отправляться в долгое путешествие назад, к форту.

Волк оттолкнул мальчика. Тот упрямо остался на месте, и Волк раздраженно посмотрел на него. Мальчик что-то сказал, протягивая цветы и указывая вверх, на Коули. Воин наклонился к нему, и мальчик надул щеки. Он показал на Коули, потом на настоятельницу, лежавшею на груде одеял, торопливо содранных с ярмарочного навеса.