Воин

Настроившись на длительное ожидание, я замер, в моем теле живыми остались только глаза, изредка сканирующие местность. Все было тихо, ничто не предвещало беды. Я грустно подумал, что сидеть тут придется до вечера. Столько времени зря потеряю! Не буду же я, сидя в засаде, разрабатывать новые плетения, потому что обязательно настолько задумаюсь, что пропущу появление не только твари, но и целого взвода кочевников.

«Нужно было отказаться», – мелькнула в голове последняя мысль, а потом я просто выключился, стал бездумным автоматом, фиксирующим малейшие изменения в картинке передо мной.

Ничто не изматывает так, как ожидание, и не мне вам об этом рассказывать. Порой изведешься настолько, что будешь каждую минуту поглядывать на часы, мельком удивляясь, отчего это время так медленно тянется. Мне приходилось на Земле просиживать, простаивать, в общем, проводить время в очередях. Тогда у меня банально не хватало терпения, чтобы просто ждать. Я всегда старался себя чем-нибудь занять – играл на мобильнике, рассматривал вывески и плакаты, читал книги, которые предусмотрительно брал с собой. Правда, от книг я впоследствии стал отказываться, так как произошел со мной один случай, когда я зачитался и пропустил не только всю очередь, но и время закрытия того заведения, где сидел с четырех вечера. И хорошо хоть уборщица открыла для меня дверь своим ключом, иначе пришлось бы заночевать там…

А эльфу, которым я наполовину являлся, было довольно смешно вспоминать об этом, ведь с самого детства нас готовили к длительным дежурствам на границе леса. Нас учили часами оставаться неподвижными, да еще иногда и в очень неудобной позе, когда сложно даже вдохнуть полной грудью. Эти уроки я хорошо усвоил, и они здорово выручали меня в дальнейшей жизни. Так, например, я узнал, где хранится ключ от склада с оружием, выведал, где учитель прятал несколько весьма интересных книг, которые отчего-то мне не показывал, подсмотрел, как… Да много еще чего я сделал благодаря приобретенным навыкам. А умение выбрасывать из головы все мысли прошло жестокую проверку, когда я целый час просидел, наблюдая за тем, как мой наставник занимается любовью со своей тогдашней избранницей.

Это вообще глупо получилось, ведь я тогда следил за старейшиной, но пришлось понаблюдать именно за этим процессом. В то время я уже начал обучаться магии, да и вообще был вполне созревшим эльфом, для которого уже не являлось секретом, откуда берутся дети, поэтому данное наблюдение принесло мне колоссальные знания техники, которые я, однако, так и не сумел опробовать. Самое смешное, что на следующий день мой наставник подошел ко мне и заявил, что обучать скрытности меня больше незачем, так как я отлично усвоил все уроки. После этого заявления я все же догадался, что каким-то образом был обнаружен, и на досуге, которого у меня было не так много, продолжал совершенствовать свои навыки.

Прошел час, за ним второй. Я отмечал, что солнце начало медленно клониться к закату, но не подавал признаков жизни. Маленькая белочка несколько раз прошлась по моей спине, занятая своими делами, овцы внизу неторопливо жевали траву, щебетали лесные птицы. Староста уже извелся под своим кустиком, отмахиваясь от насекомых, почесываясь, и наверняка не раз пожалел, что не захватил с собой заветную флягу, которая бы заметно помогла скрасить ожидание. Кусты, за которыми он сидел, слабо шевелились. Нет, искусству маскировки его явно не обучали.

Оглядывая в очередной раз поляну, я отметил слева шевеление. Оно было слабым, поэтому я поначалу даже не обратил на него внимания, но шевеление повторилось. Началось, понял я, заметив серую тень, стремительно перебегавшую от одного дерева к другому. Со своего места мне не удавалось четко рассмотреть зверя, лишь было заметно, что лапы у него непропорционально большие и длинные. Я начал прикидывать варианты. Метнуть в него клинок у меня отсюда не получится. И не в том дело, что не доброшу, просто зверь вполне может увернуться и удрать. Значит, нужно выждать момент и спускаться на землю.

Зверь, удостоверившись, что все тихо и спокойно, появился на поляне во всей красе. Теперь я смог хорошо его разглядеть. Голова его явно походила на волчью, но уши отчего-то были совсем небольшими и напоминали человеческие, задние лапы оказались длинными, а туловище худым и коротким. Все тело зверя было покрыто густой серой шерстью и казалось каким-то нерациональным, чужеродным. Последний гвоздь в гроб теории о волке забило то, что на краю поляны зверь поднялся на задние лапы и повертел башкой.