Воин

Один из сыновей Халева всегда был на страже. Халеву хотелось, чтобы колено Иуды шло как можно ближе к Моисею и Аарону, а также в поле зрения Иисуса Навина, который однажды станет вождем.

*

Халев и Иисус Навин часто поклонялись вместе, затем поднимались на холм или возвышенность, откуда было хорошо видно стан. Внизу, на равнине, под покровом облака, распростерлись тысячи шатров. От многочисленных костров, на которых готовили пищу, поднимался дым. Между шатрами бегали дети. Старики собирались вместе, им прислуживали женщины. Там, где расположилось племя Иуды, юноши состязались в рукопашных боях и в беге. Дальше, за пределами стана, пастухи собирали свои стада овец и крупного скота и гнали на ночлег поближе к своим шатрам.

Небо над ними стало меняться. Халев, затаив дыхание, смотрел, как дающее прохладу облако превращается в клубящийся столп огня. Он не переставал удивляться этому.

— Днем над нами тень, а ночью огненный столп обогревает нас. Наш Господь так милостив.

Иисус Навин согласно кивнул.

— Ты делаешь из сыновей Иуды настоящих воинов.

В словах Иисуса Навина Халев не заметил ни одобрения, ни упрека.

— Все сыновья Иакова должны учиться быть воинами.

— Я молился на эту тему.

— И что сказал Господь?

— Он говорит с Моисеем, не со мной. — Халев почувствовал беспокойство в голосе Иисуса Навина и понял, что он что-то недоговаривает. После долгой паузы Иисус взглянул на него. — Но, так или иначе, об этом ничего не было сказано — ни за, ни против, поэтому я пока в размышлениях.

— О чем?

— Правильно ли это — учиться воевать.

— Когда Господь пошлет нас в Ханаан, Иисус Навин, мы должны уметь воевать. Ты думаешь, это грех обучать воинов?

— Господь сказал, что земля наша.

— Разумеется. То, что мы победим, уже решено, но прежде нам придется выполнить работу. Думаешь, Господь хочет, чтобы мы сейчас развалились на матрасах и спали все следующие сорок лет?

— Наша работа — верить, Халев.

— Да, Иисус Навин, но вера подтверждается делами. Те десять соглядатаев, которые пошли с нами в Ханаан, верили в Бога, но они отказались действовать по своей вере, отказались вести своих братьев в Ханаан. — Он усмехнулся. — Может, у них была бы смелость, если бы Бог сначала сравнял с землей стены городов и уничтожил всех жителей, и только потом предложил нам завоевать землю.

— У тебя нет никакого сострадания к ним.

Халев стиснул зубы.

— Халев, они ведь поплатились за свое неверие.

— Их неверие может распространиться и на наши ряды. Бездействие порождает бунт. Мы должны делать что-то. Что может быть лучше, чем заранее готовиться к битве?

— Ты говоришь так, как будто мы солдаты или возницы колесниц. Мы же рабы…

— Мы были рабами. Сейчас мы свободные люди, и у нас есть Божье обетование, а в нем есть будущее и надежда. Дети, которые родились и рождаются у нас в пустыне, уже не знают, что такое египетское рабство. Они рождаются под Божьим покровом. И все дни своей жизни они будут ходить в Его присутствии. Может быть, нам, которые большую часть своей жизни преклонялись перед людьми, стоит поучиться у наших детей. Сейчас, если я для кого-то и раб, то только для Господа, Бога нашего. Ты не должен ослабевать, Иисус Навин. И не позволяй себе смотреть назад, смотри только вверх. — Он указал на огненный столп. — И на то, что впереди. — Он показал на север в сторону Ханаана.

— Это скитание изматывает меня.

— Оно изматывает нас всех. Но это еще и возможность подготовиться к битве. — Халев посмотрел в сторону горизонта. Поднимется ли Господь завтра и поведет ли их куда-нибудь? Только Господь в этих безводных местах может приводить туда, где оазисы и вода. — Может показаться, что наше блуждание бесцельно, мой друг, но я уверен, что у Бога есть план. Я должен этому верить, иначе я впаду в отчаяние. Мы были осуждены и теперь несем наказание за свои грехи, но это не все, что мы здесь делаем. Каждый день мы смотрим на Него и учимся: идти тогда, когда Он идет.

— Это и есть наказание.

— Да. Да. — Халев стал терять терпение. — Но это еще и возможность. — В последние недели он много думал об этом. — Похоже, у Бога всегда есть больше, чем одна цель. Он справедливо осудил нас, но Он и проявляет к нам милость. Он дает нам Закон, на который надо настроить свой ум и сердце; Закон, который заставляет меня воевать с самим собой. Он сказал нам приносить жертвы каждое утро и каждый вечер. Запах горящей жертвы — это постоянное напоминание. Он ведь очень хорошо нас знает. Он дает нам манну и воду, чтобы питать нас. Он направляет каждый наш шаг. Когда Господь поднимается, мы снимаем шатры и идем за Ним. Когда Он возвращается в скинию, мы разбиваем лагерь и ждем Его. В Египте надзиратели думали и все решали за нас и мы реагировали просто как вьючные животные. Но теперь мы должны думать и решать сами, как люди. Мы не животные, которые кормятся на всяком пастбище. Мы все время должны делать выбор: или мы будем роптать и выражать недовольство, или идти по тому пути, по которому Господь ведет нас.

Халев показал на северо-восток.