Воин

— Она сказала, что было несправедливо удерживать тебя связью, которую ты не желаешь, и что ты слишком благородный, чтобы разорвать её.

Надежда затрепетала в моей груди. Неужели она говорила?..

Волна боли прорвалась сквозь связь. Сара закрыла лицо ладонями и начала плакать.

— Мне ж-жаль, — прерывисто прорыдала она. — Я никогда не хотела причинить тебе боль.

— Проклятье.

Я не должен был позволять этой ситуации заходить столь далеко, не поговорив с ней. Я лишь ещё больше принёс ей страданий.

Я пересел на середину дивана и притянул её в свои объятия. От мысли насколько близок я был к тому, что никогда больше не смогу держать её в своих руках у меня стянуло грудь.

— Селин не имела права говорить тебе это, — произнёс я ей в волосы. — И ты неправильно истолковала то, что услышала из сказанного мной Тристану. Я сказал ему, что никогда не желал, чтобы ты обнаружила это таким образом, и что предпочёл бы, чтобы ты разорвала связь, чем видеть тебя несчастной из-за неё.

Она стала очень неподвижной в моих руках.

— Ты не хочешь разрывать связь?

— Нет.

У неё перехватило дыхание.

— Не хочешь?

— А ты? — спросил я, не зная, готов ли был услышать ответ.

Я постарался не впадать в уныние, когда она не ответила. Она не сказала «да», и это уже кое-что да значило.

— Ты не должна отвечать прямо сейчас, — нежно сказал я.

Мои слова не оказали задуманного эффекта. Она вновь расплакалась.

Я плотнее прижал её к себе.

— Мне жаль, что тебе пришлось узнать обо всём этом таким образом. Меньше всего на свете я хотел ранить тебя.

Через несколько минут она перестала плакать и всхлипнула.

— Почему ты не рассказал мне о связи в Нью-Гастингсе?

«Потому что боялся, что ты сбежишь от меня, и я потеряю тебя».

— Если бы я рассказал тебе правду тогда, ты никогда бы не приехала сюда, а мне надо было, чтобы ты была в безопасности.

Она тихонько шмыгнула носом.

— Тристан сказал мне, что связь делает тебя покровительственным. Может быть, ты отнесёшься к этому иначе, если мы разорвём её. Тебе не надо будет беспокоиться обо мне всё время.

Я упёрся подбородком в макушку её головы. Как я мог объяснить, что покровительственным меня сделала не только связь, и ничто не сможет изменить моих чувств к ней? Обстоятельства между нами были хрупкими и неопределёнными прямо сейчас, чтобы она узнала глубину моих чувств.

— Я всегда буду заботиться о тебе. Разве ты до сих пор не поняла этого?

Она кивнула, и оковы вокруг моего сердца слегка ослабли.

— О чём ты думаешь? Поговори со мной, — нежно попросил я.

Её голос прозвучал скрипучим шёпотом.

— Я больше не знаю, что и думать. Я хочу сказать, мы ссоримся с нашей первой встречи, и я знаю, что ты изначально был не особо счастлив встретить меня. Моя жизнь сплошной бардак, и я никогда не буду воином, как… Селин.

Я, и правда, был неприветливым, когда мы встретились, но это продлилось всего несколько дней. И я ни разу не огорчился тому факту, что встретил её. Мне хотелось уверить её в этом, но сначала мне надо убедиться, что кое-что она точно знала.

— Сара, я не хочу, чтобы ты была как Селин.

— Но откуда ты знаешь, чего хочешь? Как ты можешь знать, исходит ли то, что ты чувствуешь от тебя или со стороны Мори, над которым ты не властен?

Я вздохнул, поскольку знал, что она с горем пополам соединялась со своим демоном и не могла понять, как мы с Мори жили сообща в одном теле.

— Мы с моим Мори разделяем наши разумы и эмоции, но я всегда понимаю разницу.

— Я в таком замешательстве, — хрипло произнесла она. — Я ничего из этого не понимаю. Как будто я больше не имею контроля над своей жизнью. Я напугана.

Я пальцами играл с её волосами.

— Сначала я чувствовал то же самое.

— Ты был напуган?

Я тихо рассмеялся от неверия, сквозившего в её голосе.

— Меня до смерти напугало, когда я увидел тебя в том клубе и почувствовал нечто между нами. Я никогда не испытывал ничего подобного, и я не был готов чувствовать такое к кому-либо, не говоря уже о сироте, которую обнаружил в баре. Я хотел остаться с тобой и в то же время убраться от тебя подальше. Я попытался уйти, но не смог.

Мой голос стал грубым.

— И когда я увидел тебя в руках того вампира…

Она подняла руку и положила её на моё сердце, успокаивая меня. Я закрыл глаза и прогнал воспоминание об Эли, прижимавшем её к себе в той аллее.

Она прочистила горло.

— Ты сказал, что поначалу был растерян и напуган. Больше нет?

— Нет. Да, в том баре всё началось с моего Мори, но очень скоро я понял, что в тебе было гораздо больше, чем ты позволяла людям видеть в себе. Ты сводила меня с ума, когда была чересчур упрямой и безрассудной, и у тебя сверхъестественный дар находить неприятности. В то же самое время, я не смог не восхититься твоим независимым духом, и насколько неудержимо покровительственной ты была по отношению к своим друзьям.

Я улыбнулся.

— Ты была неподготовленной сиротой без каких-либо явных способностей, восставшая против Мохири-воина между тем как защищала двух оборотней и тролля. Ты была нечто таким, что стоило познать. Я не хотел испытывать к тебе нечто большее, чем обязанность, но ты сделала это невозможным.

Некоторое время она молчала.