Воин без имени

Таким образом, мы дождались, пока прекратятся последние конвульсии, после чего осторожно приблизились и обошли гигантский бурый холм из меха. Мой juika-bloth снизился и тоже всматривался в лежащего на снегу зверя.

— Это самец, — пробормотал Вайрд. — Стало быть, в пещере мы не найдем никаких детенышей.

Теперь я видел, что Вайрд вовсе не преувеличивал, когда говорил о мощи боевого лука гуннов. Та последняя стрела, которая, как я думал, воткнулась медведю под подбородок, оказывается, прошла дальше через все кости и мышцы в голову, проникла в мозг, а затем пробила чрезвычайно толстый и прочный череп, так что ее наконечник высовывался почти на ширину моей ладони из затылка зверя.

— Тебе никогда не удастся извлечь эту стрелу, — заметил я, когда Вайрд встал на колени и принялся вытаскивать ее из передней лапы медведя.

— Да уж, убить такого зверя — самый верный способ лишиться стрелы, — ответил он. — Но ты можешь найти остальные в пещере. Там внутри будет темно, так что давай сначала выберем место для ночлега и разведем огонь. Потом возьмешь головню в берлогу, для поисков света будет достаточно. Я выпустил еще восемь стрел, смотри, принеси их все.

— Да, fráuja, — произнес я с подлинным уважением. — А ты приготовишь ужин из медвежьего мяса?

— Нет, — сказал он. — Смотри сюда. — Он достал откуда-то из складок своего одеяния маленький нож, разделил мех на брюхе медведя и сделал на коже надрез. Оттуда показался большой комок желтого жира. — Слишком жирный, так что с ним и возиться не стоит.

— Жаль, — сказал я. — Ты, должно быть, такой же голодный, как и я. Может, задняя часть?..

— Нет, — снова сказал Вайрд. — Мы не можем расчленять зверя, пока я не сниму шкуру целиком. А это не очень-то простое и быстрое дело, скоро наступит ночь. — Старик встал и огляделся. — Делай, что я тебе велел, разведи костер. Похоже, лучшее место вон там, внизу.

— Ты имеешь в виду, fráuja, что, несмотря на целую гору свежего красного мяса, которое лежит здесь, мы будем есть на ужин высушенную коричневую грудинку?

— Нет, — в третий раз сказал он, продолжая рассеянно оглядывать окрестности. — Бьюсь об заклад, что весь этот шум, который мы подняли, заставит какое-нибудь любопытное создание прийти и… акх, вот оно.

Вайрд смотрел мне через плечо, но, прежде чем я повернулся, он быстро вскинул лук, выхватил из колчана стрелу, вставил ее, натянул лук и выпустил стрелу. Она пролетела так близко от моего уха, что я услышал не просто свист, но громкий звук, вроде того, что издавал мой орел, когда садился на плечо и взъерошивал мне волосы. К тому времени, когда я повернулся, новая жертва Вайрда уже лежала примерно в тридцати шагах от нас. Этот зверь напоминал козла, только рога у него были гораздо внушительней: толстые, длинные, загнутые назад, с красивыми рубчиками спереди. Я никогда раньше не видел подобного животного и заинтересовался, как оно называется.

— Горный козел, — пояснил Вайрд. — Обычно они обитают выше в Храу Албос. Спускаются так далеко вниз только глубокой зимой. И, на счастье охотников, любопытны как кошки. У них, кстати, постное мясо, поскольку они не впадают в спячку. Лучше всякой баранины. А теперь наконец ты разведешь огонь, niu?

Я так и сделал, на том месте, которое старик указал, и, честно говоря, я не слишком удивился, обнаружив под снегом и льдом родник с пресной водой. Когда Вайрд начал свежевать горного козла, я увидел, что нож его был готской работы: на ручке была отчетливо видна обвивающая ее змея. Ножом так часто пользовались, что его лезвие сильно стерлось и стало чуть больше узкой полоски, но Вайрд ловко управлялся с ним.

Я спросил:

— Ты сохранишь шкуру горного козла, чтобы тоже продать ее?

Он покачал своей лохматой головой.

— Летом я так бы и сделал. Однако грубая зимняя шкура не настолько ценная, чтобы заставлять тебя ее тащить. Кстати, за рога я выручу немало. Я снимаю шкуру только для того, чтобы приготовить в ней мясо.

— Приготовить мясо в шкуре? А как это?

— Иисусе! Увидишь, когда вернешься со всеми моими стрелами. Если ты когда-нибудь все-таки их принесешь.

Я взял горящую головешку и пошел обратно, туда, где Вайрд убил медведя. Вскоре я обнаружил вход в пещеру, тот был довольно высоким, и я смог войти внутрь, распрямившись в полный рост. Там действительно был изгиб влево, как вспомнил Вайрд, я обнаружил три его стрелы в куче заплесневелых листьев и мусора сразу за поворотом, где они воткнулись в стену; у одной из них наконечник из-за этого раскололся надвое. За поворотом пещера заканчивалась, и там были довольно уютно уложены сухие листья и большое количество сухого мха: все это собрал либо наш медведь, либо те, которые спали здесь до него. Я начал рыться во мху и листьях, стараясь не поджечь их своим факелом, и в конце концов нашел все пять стрел, которые не попали в цель.