Воин Бездны

Верхушки рифов еле-еле виднелись над кипящим барьером воды. Эрван бросил растерянный взгляд по сторонам – ни единого просвета!

Отгоняя панические мысли, он прикрыл глаза. Попробовал сосредоточиться, вызвать в сознании образ прибрежного дна, разобраться в хитросплетениях подводных течений и скал…

Вздрогнул, чувствуя как немеют ноги и разом прошибает ледяной пот.

Способность чувствовать море… Способность, причинившая столько неприятностей, оттолкнувшая людей, среди которых он уже был своим, – исчезла! Как назло!!! Ведь на неё была вся надежда!

Он открыл глаза, вздохнул. Напоследок окинул взглядом морщинистую ткань моря с рваной бахромой брызг, цепочку бурунов возле тёмных камней, а за ними – темно-синюю лагуну с песчаной лентой берега. Такого близкого и недостижимого…

Эрван сгорбился, машинально вытер со лба солёную влагу.

«Ошибся ты, Салаун, – мелькнула горькая мысль. – И Лоэ, и Баст… все ошиблись».

– Эрван… А, Эрван… – Детский голос, робкий и настойчивый одновременно. – Ты чего стоишь? Ну давай, делай чего-нибудь, а?!

Он обернулся.

Конюх, Яник, старый Гоэл, матросы на вантах и палубе – все не отводили от него глаз. На лицах отчаянная надежда – а вдруг этот парень и впрямь перетащит нас через рифы?

Он стиснул зубы: до скрипа, до боли в дёснах – так, что заныли челюсти. Упрямо наклонил голову.

«Не раскисать! Подумаешь, моря не чувствую! Жил же раньше! И даже учился чему-то… Попробуй, дурень, – хуже все равно не будет. И не медли! Прав Яник: делай что угодно, но – делай!!!»

Он набрал полную грудь воздуха, гаркнул что есть мочи:

– Боцман!

– Да, капитан! – Голос Бастиана был спокоен и деловит, в нем не слышалось насмешки – только готовность выполнить любой приказ.

«Спасибо, Баст…»

– Убрать грот, поставить второй стаксель!

– Есть, капитан!

Матросы стряхнули оцепенение. Подгоняемые тычками боцмана, мигом вскарабкались по выбленкам, облепили рей. На бушприте захлопал стаксель и медленно пополз вверх.

– Рулевой!

– Есть, капитан! – залихватски отозвался Конюх.

«И тебе спасибо, старина…»

– Двадцать два румба!