Воин Доброй Удачи

Анасуримбор Мимара изумляется и смеется. К ней присоединяется Галиан, затем Поквас, затем остальная артель, и по какой-то причине это кажется правильным и правдивым – смеясь, убегать от шранков через проклятый лес…

Затем Клирик останавливается и склоняет голову, словно прислушиваясь. Он поворачивается к остальным. Его лицо так ярко горит под Суриллической точкой, что он кажется ангелом – нечеловеческим ангелом.

– Что-то приходит…

А потом они все это слышат… справа от них – глухая возня и барабанный топот бегущего человека. Воздух сотрясается от звякания обнаженного оружия. Бельчонок оказывается в руке у Мимары.

Незнакомец, сильно шатаясь, выпрыгивает из-за деревьев. Его волосы завязаны в галеотский боевой узел, а по правой руке у него стекает кровь. Усталость превратила его панику в смирение – это видно по его лицу. И Мимара понимает, что ее бег еще не начался. Бежать, по-настоящему бежать – значит нестись изо всех сил, целеустремленно, как несся этот человек, на судорожном пределе выносливости.

Нестись, как они неслись в Кил-Ауджасе.

Мужчина падает в объятия Галиана, выкрикивая что-то нечленораздельное.

– Что он говорит? – рявкает капитан на Сарла.

– Голые! – хихикает иссохший сержант. – Голые напали на них!

– Милостивый Седжу! – вскрикивает еще кто-то.

– Смотрите! – вопит Поквас, вглядываясь в темноту, из которой вырвался беглец. – Смотрите! Еще один огонек!

Все, включая вновь прибывшего, поворачиваются в направлении, указанном танцором меча. Сначала они ничего не видят. Но затем он материализуется – плавающая белая точка, то появляющаяся, то исчезающая за скрывающими ее препятствиями. Магический свет. Когда он приближается, становятся заметны человеческие фигуры, по крайней мере, дюжина.

Еще больше людей – выживших Каменных Ведьм…

Даже с такого расстояния можно увидеть их страх и спешку, хотя что-то мешает им бежать… Носилки, понимает она. Они несут кого-то на носилках. Небольшая толпа пробегает позади величественного силуэта дерева, и она замечает человека, которого они несут – мага…

Галиан и Поквас кричат. Они поставили одного из рыдающих Каменных Ведьм на колени, словно готовясь казнить его.

– Нет! – кричит Акхеймион. – Я запрещ…

– Это ведьма! – орет Галиан. Он кажется удивленным, как будто казнь без суда и следствия – это вежливость по сравнению с тем, чего заслуживает его жертва, скальпер, который охотится на скальперов.

Капитан не обращает на это никакого внимания. Вместо этого он бормочет что-то Клирику, который вглядывается в темноту позади приближающейся группы. Мимара смотрит, как лысая голова поворачивается, как улыбается белое лицо. Она видит блеск сросшихся зубов.

– Вее-е-едьмы! – булькает Сарл. Его глаза закатываются, как полумесяцы над щеками.

Беглецы начинают кричать, приближаясь, – надтреснутый хор облегчения и отчаянного предупреждения. В течение нескольких ударов сердца они натыкаются на более яркий свет Суриллической точки Клирика, испуганные и истекающие кровью. Носилки летят на землю. Некоторые голые падают на колени, другие поднимают жалкие руки, увидев оружие, которым размахивают Шкуродеры.

Мимара чувствует, как кто-то сжимает ее руку с мечом, поворачивается и видит Сому, мрачно стоящего рядом с ней. Девушка знает, что он хочет подбодрить ее, но все равно чувствует себя оскорбленной. Рывком она высвобождает руку.

– Нет времени! – визжит кто-то. Это один из Ведьм. – Нет времени!

Все вокруг поглощают споры и путаница. В гуще криков и голосов не слышно приближающегося топота. Теперь они стоят неподвижно и вглядываются, навострив уши в невидимом потоке. Треск веток. Кто-то хрипит. Кого-то пинают ногами.

Мимара мертва. Она знает это абсолютно точно. Они с Сомой стоят на периферии, в нескольких шагах от суматохи, созданной последними беглецами, – и от Акхеймиона с его спасительными заклинаниями.

– Ко мне! – кричит старый волшебник. Слышится прочитанное наоборот магическое бормотание, мелькают тени и огни, пронизывающие ревущую черноту.

Шранки с воем вырываются из темноты, высоко подняв свое грубое оружие и размахивая им во все стороны. С лицами, исказившимися в хищных ухмылках, они текут между стволами непрерывным потоком. Босые ноги взбивают перегной.

Первый бросается на Мимару, как собака в прыжке. Она парирует его безумный взмах, пригибается, и он пролетает мимо нее. Следующие нападают спустя всего лишь один удар сердца. Слишком много клинков. Слишком много зубов!

И тогда происходит нечто невозможное. Сома…