Воин Донбасса

«Я, кстати, с тобой эту тему не зря обсуждаю, — подхватив на вилку капустки, заметил Ященко, совершенно трезвыми глазами глядя на собеседника. — Нам в том числе и в этих вопросах приходится иногда работать. Так что ты про газетки и телевизор забудь, а мыслить начинай реально».

«Да я и так», — пожал плечами Алексей. Газеты он действительно не читал с армии, а по телевизору смотрел в последнее время только «Интернов».

«Вот и правильно, — одобрил шеф. — Кто у нас ещё? Азербайджан ничего, тянет. Ильхам, хотя и шалопаем был в юности, оказался достойным сыном своего отца. Да и школу МГИМО не спрячешь…»

«Шалопаем? — не сразу догнал Алексей. — Я слыхал, что он даже преподавал в МГИМО…»

«Дамы, ваше высокоблагородие, дамы, — ухмыльнулся Тихон. — Хороший, наш человек. При том, что жена у него — ой, красавица! Мехрибан Ариф Кызы…»

Он поднял глаза к потолку.

«Подожди, когда же я её в первый раз видел? А! В 94-м году. Я ещё молодой, а ей было тридцать лет тогда. Так я сомлел, как мальчишка, когда её увидел! Но дело не в этом! — позже Алексей убедился, что это была одна из наиболее часто употреблявшихся присказок шефа. — У Азербайджана проблема в том, что ресурсов — нефти и газа — не так много осталось, как в Баку говорят. Европу запитать не хватит. Потому Ильхам, при всех тёрках с Арменией, чётко оглядывается на Москву и не дёргается. Заметь себе: не потому, что боится не справиться — хотя этого боится тоже. Азеры — не воины, я это ещё в армии увидел. Это не мешает им быть хорошими людьми. Торговцы вон замечательные. Ну, вот специализация такая, что поделать. Армяне тоже большими победами не знамениты, но это — куда больше бойцы. Особенно карабахские.

Главное — что негласно международно-правовая система поддерживается на всей системе прежних договоров. Понимаешь? — не на свеженьких, а на тех, что по результатам войн заключены были. И отменяют их только новые результаты новых войн. Или ликвидация правосубъектности соответствующего государства…»

Нет, непростой Тихон казачок, ой непростой! — ещё раз подумал Алексей.

«Потому Азербайджан у нас продолжает находиться «под крышей» Гюлистанского договора, то есть по-прежнему считается российским правовым пространством, — продолжил Тихон. — По той же причине никто не хватал Армению или Молдавию после развала Союза. Другие договоры, но принцип тот же. А Прибалтику пиндосы забрали, потому что Россия от неё в 1920 году сама отказалась. Как от Финляндии и Польши.

Словом, экономически и политически все к России привязаны. И отделиться от неё окончательно могут только с её согласия. Скажем, договориться о каком-то разумном процессе развязывания экономик. А то вон этот ноздреватый, Ющ, Украину всё отрывал-отрывал, в Европу всё тянул-тянул — а что ты сделаешь, коли все друг к другу намертво привязаны? Экономически-то Украина всё равно остаётся частью организма России. Пусть большой России, Российской империи. Но остаётся.

А без согласия… Не, даже и думать страшно. Гражданская война, как минимум…».

* * *

Дальнейшие годы были очень интересным временем. Разумеется, задачи поначалу ставили несложные. Навести справки о человеке. Проследить за его «лёжками». Поработать в силовом прикрытии. Алексей исполнял всё старательно и вдумчиво, даже предусмотрительно. Ему всегда по жизни хватало одного урока для продуктивных выводов. А шатойский урок был весьма действенным. Нога нередко напоминала о себе.

Наряду с вполне рутинной для любого ЧОПа деятельностью — «Антей», конечно, овощебазы не охранял, но эскортные и подобные услуги оказывал, — кое в каких делах он был полезен людям весьма влиятельным. Выступавшим как от своего имени, так и от имени государства. В последнем случае, конечно же — сугубо неофициально.

В политику, впрочем, не вмешивались — «мозгов у нас мало для политики», говаривал Ященко. Но поучаствовали в дискредитации «белоленточных» протестов: посодействовали минимизации их финансирования, проследили и частично пресекли ряд схем взаимодействия между политизированными НКО и заграницей. Пару раз Алексей в группах туристов выезжал за границу. Ничего незаконного — только встречи и договорённости с некими «коллегами», указанными «в ЦК». Чисто гражданская работа. Ну, разве что один раз вытаскивали двоих с сопредельной территории Грузии. Прошли, как по ниточке. Причём операцию планировал и проводил как раз Алексей.

Старания нового сотрудника не остались незамеченными. Уже через год Кравченко стал десятником — в «Антее» была собственная «табель о рангах», взятая, впрочем, явно от казачьей. Ещё через два — полусотником. За ту самую операцию на абхазо-грузинской границе. Это означало уже принадлежность к штабному звену — тому, которое планировало операции.