Воин эпохи Смерша

Жизнь нашего государства будет полна тягот и лишений. Мы понимаем это, однако в сложившихся условиях нам выпала судьба пройти по тернистому пути к достижению великого мира для всех грядущих поколений. В этих условиях мы должны вынести невыносимое.

Я прошу воздержаться от вспышек эмоций, которые могут вызвать ненужные раздоры, ввести других в заблуждение и привести к сумятице в мире.

Объединим наши усилия во имя будущего. Будьте честными, крепите бодрость духа, трудитесь, чтобы возвысить славу императорского государства и идти в ногу с мировым прогрессом!

* * *

У оперативников Смерша речь императора вызвала неоднозначную реакцию. Они понимали, что император хитрит, лукавит, отводит страну, а с нею и армию, в сторону от той капитуляции, которую союзники провели с фашистской Германией. Александр Шурепов внимательно слушал рассказ одного из корреспондентов «Красной звезды» о реакции населения на речь Хирохито.

«Главное, – рассуждал Александр, – чтобы преступники не ушли от справедливого суда. Американцы – наши теперешние союзники – со временем могут взять под защиту этих вурдалаков, затушевать страшные преступления японской военщины против мирных граждан Советского Союза, Китая, Кореи и других стран Тихоокеанского региона. Император подставляет под понятие «капитуляция» армию, но никак не Японию. Для него она непобедима, но это не так. Она повержена».

Подозрения Шурепова насчет поведения янки подтвердились в дальнейшем: на судебном разбирательстве в отношении действий командования Квантунской армии и Японии в целом американцы проявили свое двуличие.

Есть смысл пройтись по событиям тех дней…

В полдень 12 августа 1945 года в Кремле было шумно. Собравшиеся военные и политики находились в приподнятом настроении – вслед за Германией была повержена Япония…

Решался на первый взгляд простой и в то же время сложный вопрос: кому персонально от лица Верховного главнокомандования Советских вооруженных сил поручить координацию мероприятий, связанных с подготовкой и приемом капитуляции последнего союзника нацистской Германии – милитаристской Японии. Как научила война, выбор и в данном случае был сделан быстро, ответственно и точно – в течение суток.

Дело в том, что в тот день была получена строго секретная шифровка. Вот ее основная часть с сокращениями:

«№ 359. Получено 12 августа 1945 года.

СТРОГО СЕКРЕТНО.

ДЛЯ ГЕНЕРАЛИССИМУСА СТАЛИНА

ОТ ПРЕЗИДЕНТА ТРУМЭНА

…Я предлагаю, чтобы генерал армии Дуглас Макартур был назначен Верховным командующим, представляющим союзные державы, для принятия, координации и проведения общей капитуляции японских вооруженных сил…

Прошу Вас немедленно сообщить мне о назначаемом Вами представителе с тем, чтобы я мог уведомить генерала Макартура.

Я предлагаю, чтобы немедленно была установлена непосредственная связь с генералом Макартуром в отношении каждого мероприятия».

С ответом советская сторона не задержалась. В Вашингтон из Москвы полетела шифровальная телеграмма следующего содержания:

«№ 360

ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ

ГЕНЕРАЛИССИМУСА СТАЛИНА

ПРЕЗИДЕНТУ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ г-ну ТРУМЭНУ

Получил Ваше послание от 12 августа относительно назначения генерала армии Дугласа Макартура Верховным главнокомандующим…

Советское Правительство согласно с Вашим предложением…

Представителем Советского Военного Командования назначен генерал-лейтенант Деревянко, которому и даны все необходимые инструкции.

12 августа 1945 года».

У читателя могут возникнуть вопросы.

Почему именно генералу Деревянко Сталин доверил эту авторитетную представительскую должность и кто предложил вождю его кандидатуру?

Думается, Сталин не дал маршалам подписывать Акт о капитуляции Японии, чтобы не делать авансы их «наполеоновским амбициям», стремлению после Победы окунуться в большую политику.

Деревянко узнал о телеграмме Сталина от маршала Василевского в Ставке Главнокомандующего Советскими войсками на Дальнем Востоке 15 августа 1945 года. На подготовку ушло десять дней. 25 августа он с командой вылетел на Филиппины в Манилу, а 30 августа вместе с союзниками прибыл в Токио.

* * *