Воин из снов

Кому-то явно следует написать пособие на эту тему. С другой стороны, боги, пытавшиеся вести беседы со своими заложниками, являлись, скорее всего, такой редкостью, что никто и не подумает сделать это.

— Я хочу снять этот ошейник, — сказала она угрюмо.

— Я не могу сделать этого.

— Почему? Тебя пугают мои силы.

Он фыркнул.

— Угу, очень. Обзывая меня трусом, ты ничего не добьешься. Поверь, в этой области ты новичок, мне давали гораздо худшие определения.

От Дельфины не ускользнули нотки горечи в голосе Джерико, которую он старался скрыть. Учитывая то, что она уже знала о нем, его и не так оскорбляли. Но это не меняло того факта, что она его пленница, и ее это бесило.

Больше всего она не могла понять, почему он находился здесь.

— Почему ты присоединился к ним?

Джерико молчал, размышляя, как лучше ответить на ее вопрос. Поймет ли она его объяснения или мотивы. В конце концов он осознал правду. Чтобы понять это, нужно пройти через ад.

Он поднял руки, и между его ладонями запульсировала яркая нить энергии. Впервые за столетия он мог послать заряд энергии и поджарить все и всех. Какое вдохновляющее чувство… знать, что его никогда больше не будут преследовать…

Только ради одного этого он продал бы свою душу, жизнь, и все что они еще захотели бы. Как мог он отвергнуть предложение Азуры? Но делится этим с Дельфиной он не намеривался.

— Не твое дело. — Он опустил руки, положив одну на рукоять меча.

Она ответила ему злым и разочарованным взглядом:

— Нуар уничтожит этот мир.

— Ну и что? Кто сказал, что его стоит спасать?

Дельфине захотелось встряхнуть его за упрямство. Она никогда не встречала никого столь тупоголового и столь мстительного. Что ему сделали, что он стал таким?

— Станешь убивать и порабощать всех? В этом мире столько красоты, которая будет разрушена. Как ты не понимаешь этого?

Он усмехнулся ей, словно ребенку:

— И это говорит та, что жила только в уютном мире снов. Ты понятия не имеешь, каков на самом деле реальный мир. Что с тобой могут сделать люди, уверенные, что все сойдет им с рук. Люди безжалостны, и я разделяю желание Нуара уничтожить их.

— Иногда они бывают жестоки, — согласилась она. — Но я видела в людях и лучшее. Их надежды и мечты. — Именно поэтому она так упорно сражалась за человечество.

— А я на себе испытал их худшие качества. — В его глазах отразилось страдание.

Его ответ многое прояснял в нем самом и его доводах, которые, тем не менее, не стали от этого более правильными.

— Следовательно, все твои действия оправданы, так? Раз люди гнусно поступили с тобой, ты вполне можешь ответить им тем же?

Он равнодушно пожал плечами:

— Совершенно оправданно для меня.

Она шумно выдохнула. Что нужно сделать, чтобы достучаться до него? Чтобы заставить его понять, и, главное, встревожиться тем, что он делает?

— Ты всегда был таким безжалостным?

Ее неожиданный вопрос ошеломил Джерико. Прежде его никто никогда не спрашивал о подобном. И это заставило его заглянуть в себя.

По правде говоря, он никогда себя не любил. Ни в то время, когда служил Зевсу, и уж точно, ни после изгнания. Он был богом с навязанной ему судьбой.

Сдерживать своих собратьев. Служить своему господину. Делать то, что тебе говорят. Никаких вопросов. Никакой свободы…

И так он существовал до тех пор, пока не пришел тот момент, когда он больше не мог повиноваться вслепую.

Все имеет свой конец. Рождение, разрушение, смерть и возрождение. Закон Источника. Кто он такой, чтобы бороться с ним?

Тем не менее, правда оказалась суровой.

— Да, — холодно ответил он. — Я всегда был таким безжалостным.

Она устало вздохнула:

— Тогда мне очень жаль тебя.

— Не стоит меня жалеть. Я не нуждаюсь в жалости того, кто почти ничего не знает о жизни.

Дельфина покачала головой.

— Это не правда. Каждый раз, входя в сны, я видела жизнь. Видела любовь и радость в самых чистых их проявлениях. Они красивы, даже если приглушены сном.

Он скептически хмыкнул.

— Твоя жизнь похожа на полуфабрикат.

Его замечание привело ее в ярость:

— А твоя нет? Знаешь, я тоже наблюдала за тобой. Ты вообще ни с кем не общался. Даже не говорил «до свидания», когда уходил. Что это за жизнь?

Гневно раздувая ноздри, он резко втянул воздух и двинулся к ней. Дельфина попыталась спастись бегством и оказалась зажатой в угол. Чтобы взглянуть вверх на него, ей пришлось вытянуть шею. Он был таким невероятно огромным. Таким свирепым. А его единственный глаз пылал абсолютной ненавистью.

Джерико хотелось рассказать ей, почему он не мог общаться с людьми. Ему хотелось ударить ее и заставить заплатить за то, что сделал с ним Зевс. Но его тело оказалось полностью парализованным, когда в ноздри ударил ее запах.

Хуже того, его ярость внезапно испарилась, а член стал таким твердым, что Джерико с уверенностью мог пользоваться им как молотком. Все его мысли сосредоточились на ней.

На ней и ее нежной коже, на хрупком теле, которое он отчаянно желал изведать…