Воин ( Книга 3 )

Десять Городов, которые Янкин назвал прибежищем для бездомных, местом, где собирались те, кому некуда больше идти, дали ему крупицу надежды. Сколько раз судьба наносила ему удары? Сколько было ворот, к которым он приближался с надеждой и от которых его отгоняли копьями? На этот раз все будет по-другому, сказал себе Дзирт, потому что если он не найдет место в краю изгнанников, то куда же тогда ему идти?

Для дрова, которого постоянно преследовали, который столько времени отдавал тщетным попыткам избегнуть трагедии, чувства вины и неизбежных предубеждений, надежда не была внушавшим спокойствие чувством.

* * *

Этой ночью Дзирт устроился в небольшой рощице, а монахи ушли в небольшое фермерское селение. Они вернулись на следующее утро и привели отличную лошадь, однако один монах куда-то делся.

– Где Янкин? – с подозрением спросил Дзирт.

– Связан и сидит в амбаре, – ответил Матеус. – Ночью он пытался сбежать.

.

– К Гефестусу, – закончил его фразу Дзирт.

– Если он и сегодня лелеет эту мысль, то мы просто отпустим его, – с отвращением добавил Хершель.

– Вот твоя лошадь, – сказал Матеус, – если только за эту ночь ты не передумал.

– А вот и новая одежда, – и Хершель протянул Дзирту красивый, подбитый мехом плащ.

Дзирт оценил небывалое благородство монахов и чуть было не переменил свое решение. Но он не мог забыть о других вещах, которые были ему необходимы и достичь которых он не мог, находясь среди монахов.

Чтобы показать свою решимость, дров двинулся прямо к лошади, собираясь вскочить ей на спину. Он и раньше видел лошадей, но никогда к ним не приближался. Его потрясла мощь животного, выпуклые мышцы на шее, а особенно ее стать.

Он замер, глядя в глаза лошади и стараясь таким образом как можно лучше передать животному свои намерения. Затем, к изумлению всех остальных и даже самого Дзирта, лошадь присела на задние ноги, позволяя дрову с легкостью взобраться в седло.

– У тебя есть подход к лошадям, – заметил Матеус. – А ведь ты никогда не упоминал о своих талантах наездника.

Дзирт лишь кивнул и приложил все силы, стараясь удержаться в седле, когда лошадь рысью двинулась с места. Дрову потребовалось какое-то время, чтобы понять, как управлять животным, и он сделал значительный крюк к востоку, прежде чем ему удалось развернуться. Совершая поворот, он пытался держаться прямо, и монахи, которые сами никогда не ездили верхом, кивали и улыбались.

Несколько часов спустя Дзирт уже держал путь на запад, ориентируясь по южному взгорью Гребня Мира.

* * *

– Плачущие монахи, – прошептал Родди Макгристл, глядя вниз с каменистого обрыва на отряд, который снова направлялся к туннелю на Мирабар спустя несколько дней на той же неделе.

– Что? – вскрикнул Тефанис, стремительно выбираясь из своего мешка. В первый раз за все время скорость подвела квиклинга. Не успел он осознать, что говорит, как слова вылетели сами:

– Этого-не-может-быть! Дракон...

Пылающий взгляд Родди упал на Тефаниса, словно тень грозовой тучи.

– Я-хотел-сказать-что-предполагал... – зачастил Тефанис, но ему сразу стало ясно, что Родди, который знал туннель лучше, чем он, а также имел представление о том, как Тефанис управляется с замками, разгадал его обман.

– Ты сам решил убить дрова, – холодно сказал Родди.

– Пожалуйста-хозяин, – умоляюще произнес Тефанис. – Я-не-хотел...

Я-боялся-за-вас.Этот-дров-сущий-дьявол, говорю-вам!

Я-отправил-их-в-туннель-дракона. Я-думал-что-вы...

– Заткнись, – прорычал Родди. – Что сделано, то сделано, и хватит об этом.

А теперь отправляйся в свой мешок. Если дров еще жив, может быть, нам удастся исправить то, что ты наделал.

Тефанис кивнул с облегчением и юркнул обратно в мешок. Родди подобрал его и подозвал собаку.

– Уж я-то заставлю монахов разговориться, – мрачно пообещал он, – но сначала...

Родди размахнулся мешком и со всей силой шмякнул его о скалу.

– Хозяин! – раздался сдавленный возглас квиклинга.

– Посмел украсть у меня дрова, – фыркнул Родди и немилосердно ударил мешком о безжалостный камень.

Первые несколько ударов из мешка слышались пронзительные крики Тефаниса, который даже попытался распороть ткань своим крошечным кинжалом, Но затем мешок потемнел и стал влажным от крови, и квиклинг перестал подавать признаки жизни.

– Жалкий урод, – пробормотал Родди, отбрасывая прочь злосчастный сверток.

– Пошли, пес. Если дров жив, монахи знают, где его искать.

* * *

Плачущие монахи были орденом, посвятившим себя страданиям, и кое-кто из братьев, в особенности Янкин, безусловно, натерпелись в своей жизни мучений.

Однако никому из них даже не представлялась та степень жестокости, которую они познали, попав в руки озверевшего Родди Макгристла. Не прошло и часа, как Родди уже направлялся на запад вдоль южного гребня горного хребта.

* * *