Воин Не От Мира Сего

— Вали-вали, — рыкнул ему вслед Цербер и вновь ударил лапой по земле.

Поднявшаяся пыль попала шедшему за Командиром сатиру в глаза и, что самое грустное, в нос. Тот не выдержал и… чихнул.

— Будь здоров! — дружно сказали братья, шедшие следом.

— Стоять! — вновь зарычал подскочивший как ужаленный сфинкс. — Кто чихнул?

— Я извиняюсь, пыль, знаете ли… — спокойно ответил Фавнус.

А побеспокоиться было о чем.

— Мертвые не чихают! — открыл им страшную тайну Цербер — откуда же им знать об этом? — Мертвые потеют, да-да, они могут потеть, пить кровь, есть плоть, смеяться и даже плакать. Но — мертвые не чихают. Вы не те, за кого себя выдаете. Вы жалкие вруны. Я вас в лепешку, в яичницу, в порошок… — Складывалось такое впечатление, что иных ругательных угроз Цербер не помнит. — Я вас проглочу, проглочу, не помилую. Я вас…

Тут откуда ни возьмись между отрядом Алексея и сфинксом с громким мяуканьем пробежала взбалмошная черная кошка и растворилась в сумраке, остановив ругательно-пугательный монолог последнего.

— Что это было? — спросил Цербер у сатира. Оказалось, что он страдал не только дальнозоркостью, но и близорукостью.

— Черная кошка! — по-настоящему дрожа от страха, промолвил сатир и еще раз чихнул. — Извините.

— Я так и подумал. Значит, так, — скомандовал сфинкс, начав рыть землю лапой. — Стойте здесь и никуда не уходите, я быстро. Ненавижу этих кошек, — прорычал Цербер уже из сумрака, в который он метнулся за кошкой.

Алексей быстро оценил обстановку и, перейдя с места сразу в галоп, побежал к входу в Предисходнюю, за ним метнулись смекнувшие братья Лычко, только сатир остался стоять как вкопанный.

— Фавнус, бегом сюда! — крикнул Леха, уже подбегая к воротам.

— Но мистер Цербер сказал никуда не уходить! — развел руками сатир, он и впрямь сегодня перенапрягся.

— Идиот, он вернется, чтобы сожрать нас!

— А как же кошка, она мне дорогу перебежала, дурная ведь примета! — не в силах пройти невидимую черту заныл сатир. — Бегите, я его задержу.

Леха, не уповая на здравый смысл сатира, в два прыжка вернулся к тому и, схватив под мышку, побежал вприпрыжку к вратам Предисходней, которые добрые молодцы Архип с Антипом с превеликим трудом приоткрыли ровно настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь.

За спиной раздалось недовольное рычание возвращающегося ни с чем Цербера.

Алексей с брыкавшейся ношей пролез в ворота, за ним просочились братья и кое-как захлопнули створку.

Весь в болотной жиже, сфинкс вылез на сухой берег и, покрутившись по утоптанному плацдарму перед пирамидой, попытался что-то вспомнить. Но, кроме черной кошки, за которой он безрезультатно метнулся в болото, оставив свой пост, в голову ему больше ничего из недавних воспоминаний не возвращалось. А коли так, значит, ничего и не было.

Сфинкс повернулся спиной к входу, прилег и замер, пока кто-нибудь (черная кошка, например) вновь не потревожит его бессменную вахту. И так продолжалось, продолжается и продолжаться будет тысячи и тысячи лет.

А что вы хотите: время никому спуска не дает, оно всегда берет свое, а за тысячи лет и у сфинкса запросто склероз разовьется.

Глава 10 О ЭТОТ МИР — БЕЗРАДОСТНЫЙ, БЕЗУМНЫЙ, БЕСПОЩАДНЫЙ!

Команда Круглова, с причитающим сатиром в арьергарде, прошла по недлинному (шагов двадцать), но высокому (трудно сказать, сколько будет в шагах, но очень высокому) коридору, в вышине которого, на уровне этажа пятого-шестого, горели прикрученные к стенкам факелы, источавшие не только смрадный дух горелой резины, но и излучавшие какой-никакой свет, — только поэтому Алексей, шедший первым, не ударился лбом, успев остановиться перед возникшими из полумрака очередными вратами, сливавшимися со стенами. Зато менее наблюдательные спутники Алексея уже по привычке налетели на своего Командира и, получив по ответному удару в печень, поняли — поблизости, а точнее, впереди препятствие. Потирая бока, Антип и Архип, а в этом мире Пинта и Пихта, обогнули Командира, наскоро изучили «препятствие» и по характерным признакам определили, что врата открываются, как бы это правильнее сказать, наверное, «от себя», а вот наружу или вовнутрь — тут уж с какой стороны посмотреть.

Братья Лычко напрягли свои, нет, не мозги, а мышцы и, упираясь друг другу в пятки, приотворили ворота. Образовавшийся сильный сквозняк беззаботно выдул всю четверку через открытые ворота. Алексей со своей командой кубарем покатились по земле, цепляясь за занесенную песком брусчатку. Впрочем, сквозняк был не настолько сильным, чтобы тащить их по Предисходней до самого Черта, и через несколько метров отстал от них, оставив прохлаждаться на холодном камне.