Воин с Ганио

– Что случилось дальше? – Шор-Шех сплел шеи. – Это печально и уже неисправимо. Логран вышел в трехмерный космос, но от планеты осталась лишь оболочка. Мы долгое время развивались в одиночестве, и встреча с другими цивилизациями стала для нас шоком. После нескольких конфликтов нам удалось наладить отношения с дельфонами и инсектами. Мы поделились с ними технологиями, в обмен общественный разум согласился оказать помощь, доставить отделившиеся от Лограна станции в звездные системы, где не было пригодных для жизни планет. Логрис пришлось эвакуировать, его воссоздали в межзвездном пространстве. Идеи «Возрождения» утратили свою привлекательность. Некоторые из нас заселили космические станции, но колониальный проект провалился: все пригодные для жизни планеты в радиусе сотни световых лет находились под контролем иных рас: дельфонов, инсектов и харамминов. Пытаясь восстановить свое влияние в Логрисе, Алгол передал цивилизации разумных насекомых технологию строительства искусственного мира, оговорив условие, что часть его будет предоставлена для расселения логриан. Но все надежды перечеркнула миграция предтеч.

Логрис был рассеян в пустоте, многие из логриан, живших на станциях, попали в рабство к харамминам, миллионы лет мы провели в забвении, а когда люди вновь собрали большинство кристаллов и возродили их единство[23], нашему взгляду предстала ужасная реальность.

Мы утратили все, кроме накопленных знаний, оказались между агрессивными Дикими Семьями инсектов, заселивших скопление О’Хара, и не менее опасными системами Корпоративной Окраины.

Анвар молчал.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Но все намного сложнее, – вновь заговорил Шор-Шех. – Наши отношения с иными цивилизациями, как говорится, не сложились. Мы переосмыслили все случившееся и пришли к решению: не покидать Логрис, забыть о попытках расселиться, запретить саму идею «Возрождения», не передавать созданные нами технологии иным расам, или, как произошло в случае с твоей цивилизацией, – использовать урезанные версии устройств, чтобы мы могли контролировать ситуацию, как-то защитить себя.

– А что стало с Алголом? – Анвар сдержался, не стал эмоционально реагировать на последнее откровение Шор-Шеха.

– Алгол исчез. Его кристалла нет в структуре современного Логриса. Те, кто пытался возродить его идеи, сейчас пребывают в меньшинстве. Они изолированы.

– Почему?

– Их действия могут вновь погубить Логрис! Цивилизация людей не готова использовать наши технологии! Любое устройство вы превращаете в оружие, а идея бесконечных реинкарнаций слишком привлекательна, она – искушение, – мы убедились в этом на примере харамминов!

– И чем же вы теперь отличаетесь от омни?

– Я не собираюсь отвечать на твои глупые обвинения! Мы обладаем мудростью и хотим мира! Но тебе не понять образ нашего мышления, не постичь целей, к которым стремится Логрис!

– Так же, как способов их достижения!

– Я не хочу спорить, – ответил Шор-Шех. – Ты задал вопрос и получил ответ.

* * *

Анвар стоял на краю платформы, глядя на яркие россыпи звезд.

Приближался решающий день и час.

Гибридный космический корабль был готов, механизмы вакуумного дока переместили его со сборочной платформы на стартовую плиту.

– Ты начал сомневаться, Анвар? – осторожно поинтересовался Шор-Шех. С того памятного вечера они иногда общались, но древняя личность не пыталась перехватить инициативу или как-то воздействовать на рассудок ганианца. – Ты страшишься? Еще не поздно передумать. Прыжок между вселенными на утлом корабле – это безумие, поверь!

– Я попытаюсь. И ты разделишь мою участь.

– Тогда что тебя тревожит?

– Не могу объяснить. Тяжелое предчувствие.

– Страх смерти? – Шор-Шех позволил себе визуализацию, заработал стек-голограф кибстека, и рядом с Анваром появилась призрачная фигура. Шеи логрианина изогнулись, его головы смотрели в разные стороны, одна на звезды, вторая на человека. – Поделись со мной. Мы ведь примирились?

– Нет, – Анвар отвечал односложно, думая о чем-то своем.

– Кристалл способен эффективно поддерживать две матрицы личности, – Шор-Шех упорствовал, он не терял надежды отговорить Анвара. – Я уже сделал необходимые настройки. Мы ведь уживемся в одном виртуальном пространстве? Ты мог бы уйти в логр!

Анвар повернул голову, взглянул на призрачную фигуру Шор-Шеха.

– Ты предлагаешь мне самоубийство?!

– Я предлагаю оставить страх, отбросить сомнения. Если ты собираешься рискнуть, совершить прыжок – уходи в логр! Тогда мы уцелеем при любом развитии событий. Этот кристалл неразрушим!

– Значит, ты не очень-то испугался, когда я пообещал его разбить? – усмехнулся Анвар.

– Мне было неприятно.

Анвар смотрел на звезды, словно старался запомнить рисунок созвездий, коричневатый шар Юпитера, опоясанный кольцами, яркие горошины его лун… Как объяснить логрианину, что не страх гложет его, а сомнения. Ганианца, как ни парадоксально, тревожил вариант успешного возвращения.

Чтобы не тратить время на долгие пояснения, он мысленным усилием вошел в логр.