Воин султана

— Конечно, и мы должны использовать его, потому что Зайдан, безусловно, уже выставил человека наблюдать за домом, и незаметно вывести тебя отсюда до наступления ночи невозможно! Давай-ка извлечем из этого как можно больше пользы и, в первую очередь, отмоем тебя, чтобы ты мог как следует поздороваться с подружкой! Не думаю, что ей будет так же легко удержаться от тебя на расстоянии, как мне!

Несмотря на все тревоги и опасения, Дик по-настоящему наслаждался ванной. Уже целых три месяца он мыл только лицо и руки, и теплая ароматная вода казалась настоящей роскошью. На сей раз гурий не было: по молчаливому соглашению Клюни не стал звать Заиду и Хабибу, а могучая старуха Ямина едва ли подходила для такой роли. Клюни тоже не составил ему компании — проводив его в покои для гостей, он сразу же извинился и ушел собирать своих молодцов.

После мытья личный цирюльник Клюни подстриг Дику волосы и бороду. Он начал перебирать одежду, принесенную Клюни — шотландец якобы вынес ее из его дома. Потом дом захватили… Правда, Дик не помнил, чтобы что-нибудь оставлял там.

Однако платье сидело хорошо, как будто было специально сшито для него. Дик с удовольствием надел чистую гандуру, шелковый кафтан, набросил на плечи легкий шерстяной селхам. Позади него открылась дверь.

— Я не могу больше ждать! Дик, любовь моя!

Он обернулся.

— Эжени!

Она оказалась в его объятиях прежде, чем он осознал, что протянул ей руки.

— Клюни велел подождать в другой комнате, но я не в силах. Я уже достаточно долго ждала — хватит! Ох, дорогой мой!

У стены стояла кушетка, на которой Дик впервые начал знакомиться с обычаями этой страны так много лет назад. Пора возвращаться — начинать путешествие назад, к собственным обычаям.

— Эжени! — прошептал он снова, нагнулся и поднял любимую на руки, внезапно ощутив тепло ее тела.

Солнце уже садилось, когда звук двери, открывавшейся в главной комнате, заставил их подняться. Дик вскочил и поспешил к двери. Эжени села, торопливо приводя себя в порядок.

Посереди главной комнаты покоев для гостей ожидал Клюни, смущенно улыбаясь.

— Прости, что помешал тебе, парень, но есть новости. И пора ужинать.

— Клюни! Дик вернулся… — все еще недоверчиво произнесла Эжени за его спиной.

Дик с улыбкой привлек ее к себе.

— Он знает об этом. Боюсь, Клюни, что извиняться за задержку надо нам. В чем дело? Что за новость?

Клюни нервно крутил бороду.

— Давайте лучше сначала поужинаем! — воскликнул он и улыбнулся Эжени, но Дик видел, как озабочен друг. Однако успело стемнеть, блюда опустели, и только тогда они продолжили разговор.

— Не тяни, Клюни! — потребовал Дик. — Какая у тебя новость? Что еще случилось? Говори же! Или мы с Эжени сами должны пойти и выяснить, что ты скрываешь?

— Я бы не советовал!

— Нет? Так в чем же дело? Неужели Зайдан оказался честным человеком?

— Не совсем, но вроде того. Как мы и предполагали, сам он расположился в воротах дома напротив, а по углам моего дома расставил стражников — в полосатых джеллаба, из его личного полка. Мои молодцы удерживают аллею. Полчаса назад он перебросил через стену камень с привязанной к нему запиской. Вот, читай сам!

Он протянул сложенный кусок пергамента, покрытый вязью арабских букв.

«Якуб эль-Аббас, приветствую тебя! В моем сердце нет желания причинить тебе вред, но изменник Хасан эс-Саид находится под твоей крышей, и женщина-франги тоже. Ты знаешь, что Макзен ищет их. Твой дом окружен, и эти двое не смогут убежать. Выдай их мне до полуночи, и я не стану совать твою шею в ту же петлю. Однако в случае отказа я не премину назвать тебя вместе с ними. Жду ответа — до полуночи я не стану докладывать в Дар эль-Махзен. Будь благоразумен и да благословит тебя Аллах!

Сиди М'Хаммед Абд эль-Кадер

бен-эш-Шериф Ибн эс-Зайдан».

Дик перевел это послание Эжени, у нее перехватило дыхание.

— Достаточно откровенно! — Он взглянул на Клюни. — Зайдан объявил нам войну. Что же ты ответил?

— Я?

Клюни выглядел оскорбленным.

— Что же, по-твоему, я мог ответить? Конечно, ничего!

Улыбнувшись, Дик покачал головой.

— Ценю твою преданность, Клюни, но это послание требует ответа.

— Не понимаю…

— Сейчас нам важно войти с ним в контакт, — втолковывал ему Дик. — Можешь ли ты ответить, скажем, так: «Дай подумать». Или: «Закон Пророка не позволяет, чтобы я открыто предал своего гостя. Но если ты соизволишь один последовать за лысым нищим, который подойдет к тебе, он приведет тебя в его укрытие».

Клюни потянул себя за бороду.

— Конечно, могу! Но я ничего не понимаю.

Дик мрачно усмехнулся.