В огроменной библиотеке, с стеллажами книг, уходящих в нарисованные на потолке сумеречные небеса. Ко мне спешит местный библиотекарь. Высокая блондинка с короткой стрижкой в деловом костюме. Сосредоточенно смотрю ей в лоб — если мы в Квантовом мире, должен проявиться ник. И он проявляется.
— Даяна?!
— Приветствую, Мерфи. К сожалению, не могу сказать тебе, здравствуй.
— Что случилось, что я не могу здравствовать?
— В наш дом ударила молния, потом врезался орбитальный челнок, а сверху упал астероид. Мы думаем, что сработало предсмертное проклятие Сатаны.
— Так он умер?
— Полностью. А с ним уничтожается весь адский слой реальности. Разрушительная сила Звезды Полынь, как выяснилось, усиливается от окружающих энергий деградации. Так что вместо ада у нас теперь чёрт-те что.
— Ну, я о нём жалеть не буду. А с человечеством как?
— Это сейчас решают на Совете. Вы можете присоединиться.
Она развернулась и повела меня вдоль книжных полок. Судя по названиям на обложкам, они описывали истории всех персонажей человеческого и квантового мира.
— Нет, не всех, — возражает Даяна, — только тех, кто оказал влияние на историю нашей цивилизации.
— Ты можешь читать мои мысли?
— Всегда могла.
— А, ну да. А что с Локи?
— Он отправился на следующую реинкарнацию. Выразил желание стать человеком.
— Молодец. Жаль, конечно, что меня не дождался, но я одобряю его выбор.
— Он, на самом деле хотел, но я его убедила начать свой собственный путь.
— Почему?
— Потому что если всё пройдёт хорошо, то вам больше не нужно будет воплощаться у нас.
— Ничего себе. А если всё пойдёт плохо?
— То это уже никому будет не нужно. Вот мы и пришли.
Я махнул Даяне рукой и вошёл в портал.
— Здравствуй, Мерфи, — поприветствовал меня Некрос. Сейчас он не сидел за столом с картиной Кейджа за спиной, а стоял у экранного, во всю стену окна. За ним, под ярко красным небом бушевало абсолютно чёрное море. Бушевало потому что на его поверхности бились в агонии миллиарды больших, средних и маленьких демонов.
Через минуту остались только большие и средние, потом только большие. А потом не стало и их. Все растворились в чёрной кислоте.
— Вот так теперь выглядит ад, — отворачиваясь от окна заявил Некрос. — По моим подсчётам Полыни потребуется не меньше тысячи лет, чтобы аннигилировать всю скопившуюся там негативную энергию.
— А что потом? — спрашиваю, чувствуя некоторую ответственность за произошедшее.
— Понятия не имею, — пожимает плечами Некрос, — там видно будет. Но, скорее всего ничего. Звезда была создана чтобы уничтожить деградирующий мир. И она сейчас уничтожает его деградацию в чистом виде. Кстати, почему ты не дал Люциферу деактивировать звезду?
— Ты же сказал, что будет плохо, если он получит возможность управлять оружием Судного дня. Да и деактивировать такого рода артефакт, насколько я помню, можно лишь временно. А это значило отложить проблему ненадолго, кроме того, передать возможность решать, что с ней делать дальше, Сатане. Не самый лучший выбор. А к сингулярности Небес он меня не пускал.
— А почему ты поверил мне, а не ему?
— Элементарно! Если выбирать кому верить между Сатаной и фанатом Призрачного гонщика, пожертвовавшего своей душой, чтобы сражаться с Сатаной, то выбор очевиден разве нет?
— Действительно. — Некрос посмотрел мне за спину. — А вы говорили, что эта картина не уместна в высшем совете квантов! Да, чтоб вы знали, моё увлечение только что спасло всех квантов, не говоря уже о людях!
Я обернулся и посмотрел на шесть висящих в воздухе окон с изображениями, как я понял, шести оставшихся в живых админов.
— Итак, мы остались без Рая и ада. Почему у меня такое чувство, что Апокалипсис уже состоялся? — Задумчиво пробормотал Некрос.
Заключение
Скелет в кожаных доспехах старинного байкера жестом погасил админские окна. — У них много работы, — пояснил он. К нам с минуты на минуту должен пожаловать ревизор из галактических властей, так что пусть создадут хоть видимость работы по взятию ситуации под контроль.
— Видимость? — из воздуха соткался пожилой даос в чёрно-белом одеянии, длинными белыми волосами, усами и бородой.
— Так точно, мастер Дзанг — поклонился Некрос, — в нашем старинном воинском искусстве есть правило, гласящее, что в армии всё что стоит должно быть покрашено, а всё что лежит, поставлено, а потом покрашено. Внутренняя суть этого правила такова — если солдат ничего не может сделать полезного для своего командира, ему нужно дать посильное его силам занятие. И не важно, имеет ли оно смысл в сложившейся ситуации или нет. Поэтому мы называем это «видимостью»!
— Какая интересная трактовка принципа недеяния, — восхитился старец, — и как вы с такими глубокими познаниями в даосисзме смогли довести ситуацию до такого — он ткнул пальцем в окно, где чёрное море начинало понемногу успокаиваться.
— Остатки старой администрации решили скрыть следы своей некомпетентности!
— Остатки? — старец внимательно посмотрел на меня, — так у вас вот, единственный остаток остался.
— Это представитель! От нашего вида для галактического отбора!
— От человечества или от квантов?