Воин темной планеты

— Как я уже сказала, он делает то, что хочет. — Я поднимаю колени к груди, свернувшись калачиком. Я думала, что в пещере немного теплее, потому что здесь нет ветра, но, как и везде на Китии, она холоднющая. — Интересно, почему вы, ребята, так отличаетесь. Без обид, но я сталкивалась с некоторыми кордолинацами, и они являются откровенным злом в чистом виде. Ты и Тарак, с другой стороны, похоже, придерживаетесь морального кодекса. — Это скорее простое утверждение, нежели вопрос, но Зал издает горький хрип согласия.

— Знаешь, я часто задавался тем же вопросом.

— Итак, ты поедешь с нами на Землю или как? Похоже, что будущее выживание моей расы поставлено на карту. И у нас есть женщины, Зал, и много. Дамы сойдут с ума от такого парня как ты.

Зал вздыхает:

— Это всё больше похоже на единственный вариант. Мне лучше выбраться из Ваала до того, как Высший совет начнет причинять потерянным племенам немало хлопот. Они не должны страдать только потому, что защищают меня. И почему-то у меня возникает ощущение, что Аккадиан утащит меня на Землю за рога, если я откажусь от его предложения. Он действительно этого хочет и искренне заботится о благополучии нашей расы. Поэтому он сделает всё возможное, чтобы доставить меня туда. Он просто предупредил меня сначала, чтобы я мог сохранить свое достоинство.

— Именно так. Ты знаешь, как он добивается своего.

— И я всё ещё ищу пару. — От него доносится циничный смех. — Я предпочел бы прыгнуть в кипящие ямы Келдорка, чем связаться с одной из тех порочных кордолианских женщин из знатных домов.

— Ну вот видишь.

Соглашение достигнуто — миссия выполнена. Тарак может поблагодарить меня позже. Теперь нам нужно просто сидеть и ждать, пока он в одиночку уничтожит кордолианский боевой крейсер.

Эбби

Должно быть, я отрубилась в какой-то момент, потому что просыпаюсь от звука тихих голосов, бормочущих на кордолианском. Где мы, черт возьми? Ах да, пещера. Я помню, как ждала в темноте, размышляя и беспокоясь, болтала с Залом.

Низкий рокот Тарака — это музыка для моих ушей. Значит, он жив и в безопасности.

Я свернулась калачиком в своей сказ— шубе, чувствуя себя в тепле и уюте, снова погрузившись в полусон. События последних нескольких часов всплывают в моей голове в смутном, странном хаосе, словно это был сон.

Затем теплые, огрубевшие руки обвивают мою шею, нежно лаская щеку и перебирая пальцами мои волосы.

— Что, черт возьми, ты сделал, Тарак? — Слова звучат как невнятное бормотание во сне. Мои глаза открываются, но я ничего не вижу, только темноту. Кто-то снял мои очки ночного видения. — Я слышала грохот.

— Если истребитель пытается изменить направление слишком быстро, он останавливается. Это первое, чему мы учимся в летной школе. Я просто заставил их изменить направление слишком быстро, тем самым вызвав ошибку. Но потом я пожалел солдат и дал им выбор. Бежать обратно в гражданские зоны или умереть. Естественно, они знали, кто я, поэтому они побежали. Это не их вина, если их командир глуп.

— О. — Я греюсь в его нежных ласках. — Ты умный мужчина. Отлично сработано.

— Это пустяки, — грубо и немного неловко говорит он, когда я наклоняюсь к нему. — Но мы должны быстро двигаться. Скоро придут другие.

— Куда мы едем? — Я моргаю и ощупываю все вокруг себя в темноте в поисках очков. Тарак прижимает их к моей ладони.

— На Землю, — говорит он с абсолютной уверенностью. Трепет волнения пронзает меня. — Пошли, амина.

— Ты продолжашь так меня называть.

— Хм..

Он остановился, пока я надеваю очки.

— Ласковое обращение?

— Это значит «любимая» на языке айкунцев. — Он убирает мои волосы с лица и поднимает капюшон. — В имперском кордолианском нет подобного эквивалента.

— Оу. — Ну надо же. Генерал продолжает удивлять меня. Я решила, что мне нравится это ласковое прозвище.

Я следую за ним из пещеры, и Зал присоединяется к нам. Мы втроем смотрим вверх. Темные стены кратера окружают нас, но наверху виднеется чистое непрерывное пространство, река звезд, сверкающих на черном непроницаемом холсте небосвода.

И не говоря ни слова, вылезаем обратно из кратера. Когда мы достигаем вершины, я вижу внизу большое черное пятно.

Истребитель врезался в лед, оставив гигантскую рану на твердой поверхности.

Ветер хлещет и воет вокруг нас, и Тарак движется позади, прикрывая меня от ветра.

— Это наш путь назад, — говорит он, кивая в сторону лежащего на льду корабля.

— Он всё ещё способен летать?

— Конечно. Его корпус сделан из каллидума, и ничто не разрушает каллидум, кроме самого каллидума.

— Язык сломаешь, — бормочу я, и Тарак с Залом странно на меня смотрят. — Не берите в голову. — Я качаю головой. Во время полета на Землю будет достаточно времени, чтобы научить этих кордолианцев нашему юмору и обычаям Земли.

И у нас с Тараком будет много времени. О да, достаточно. Я улыбаюсь под своим шарфом, чувствуя легкое головокружение. То, что начиналось как бессмысленное, ужасающее, хотя из лучших побуждений, но всё же похищение, превратилось в фантазию за пределами моих самых смелых предположений.