Воин в пустыне

Пленники вскочили на ноги, не говоря ни слова, и кинулись прочь из лагеря. Гуин и Иставан поймали двух лошадей, в панике бегавших по кругу. Они были уже оседланными, поэтому оба воина тут же вскочили на них и посадили близнецов перед собой.

— На восток! — сказал Гуин.

— Н-но! — крикнул наемник и пришпорил коня.

Тот пустился в галоп, и в этот момент в лагере заметили бегство пленников. Послышались новые яростные крики.

В пустыне занималась заря.

Глава четвертая Долина идохов

1

— Пленники сбежали! — пронеслось над лагерем.

Иставан, Гуин и близнецы прильнули к лошадиным шеям и мчались вперед без оглядки. Командный голос Амнелис, приказывавшей немедленно догнать их, смешался с испуганными воплями и лязгом металла. Командиры безуспешно пытались навести порядок.

Кони скакали во весь опор; расстояние, отделявшее их от лагеря, все увеличивалось. Беглецы больше не могли разобрать, что кричат враги. Теперь лишь слышался смутный шум, напоминавший рычание адского пса Гармара, ищущего души умерших.

Беглецы направлялись на восток. Кони едва успевали огибать валуны, в их гривах свистел утренний ветер. Рассветная Звезда, Око Дзарна, постепенно гасла, уступая место солнцу, поднимавшемуся над изломанными горами Канан. Четырем друзьям открылся путь к голой равнине и к свободе.

— Но, но! — подгонял своего коня Иставан. Он каждую минуту ожидал услышать крики преследователей и свист стрел. Ему казалось, будто в любой момент может протянуться чья-то огромная рука и схватить его.

Гуин, прижимавший к себе Ремуса, как всегда, казался спокойным. Он натянул поводья и приблизился к наемнику.

— Притормози немного, а то загонишь коня!

Иставан, ехавший впереди, обернулся к нему через плечо.

Монгаульский лагерь давно скрылся из виду. Кругом тянулась только безжизненная земля да белые камни. Увидев, что опасность миновала, наемник вздохнул с облегчением и разразился потоком ругательств.

— Клянусь черной огнедышащей свиньей Доала, я проделываю подобные вещи в последний раз! Клянусь, я…

Он внезапно замолчал, услышав, что кто-то произнес слабым голосом его имя. Это была Ринда. Она дрожала, но старалась улыбнуться сквозь слезы.

— С-спасибо тебе, Иставан. И… пожалуйста, прости меня. Я думала, что ты сбежал. Думала, что ты бросил нас. А ты, оказывается, вон что придумал… Прости меня! Я напрасно в тебе сомневалась.

— Ха, — ответил Иставан дурашливым тоном. — «Спасибо» на хлеб не намажешь. Зря я в это ввязался. Клянусь тюрбаном Дзарна, я просто болван! Я пренебрег первым правилом наемника — ничего не делать задаром. И вторым правилом — ни к кому не привязываться. Так что, ваше высочество, прежде чем благодарить, казните меня, но перед этим дайте золота!

Гуин, ехавший рядом, молчал. Из-за маски было даже непонятно, улыбается ли он. Но его желтые глаза довольно блестели. Он видел, что Иставан зарделся, словно роза.

Ринда же, еще не вышедшая из детского возраста, совсем не разбиралась в мужских повадках.

— И почему ты такой грубиян, Иставан? В моих жилах течет благородная кровь, и я не привыкла к ругательствам! — воскликнула она, пытаясь отстраниться от него, насколько позволяло седло. — Если моя благодарность ничего для тебя не стоит, то обойдусь без нее. И даже возьму свои слова обратно! Что касается денег, то их у меня нет, но если Паррос возродится, тебе воздастся сторицей.

— Ты обещаешь мне заплатить? — Иставан сделал вид, что это произвело на него впечатление. — Но только учти, мои услуги недешевы.

— Правда? И сколько же ты берешь?

— Миллион раанов.

— Губа не дура! — Ринда вспыхнула от ярости. — Собираешься нажиться на нас?

— Ну, рассчитаемся по-другому, если цена слишком высока. Сделайте меня дворянином.

— Тебя дворянином? Ни за что!

— Вот как обращаются с тем, кто спас Ринду-Провидицу и ее брата, наследного принца, от долгих пыток и публичной казни!

При упоминании об этих вещах девочка поникла и сказала:

— Ладно. Я, Ринда-Провидица, обещаю, что, когда возродится Паррос, ты станешь командовать Священными Рыцарями Хрустального Дворца.

— Не разбрасывайся обещаниями, маленькая принцесса. А то тебе потом от меня не отделаться! — усмехнулся наемник. Он почему-то готов был биться об заклад, что Паррос действительно восстанет из пепла. Но сейчас думать об этом было пока рановато. — Королевская семья Парроса всегда держит свое слово. И я, Иставан Валачский, тоже. Мое слово твердо, как кремень. Значит, я буду командиром Священных Воинов?

— Да.

— И ты будешь платить мне за службу? Не миллион, конечно, но все-таки приличную сумму?

— Естественно.

— Замечательно. — Иставан облизал губы, как кошка, налакавшаяся сладкого молока. В его глазах засветилось что-то вроде удовольствия. — Итак, — добавил он, — мы договорились о плате за нынешнее спасение. Но нам еще предстоит долгий путь через пустыню, который, возможно, займет много месяцев. А после нам придется блуждать по горам Канан, о которых ходят далеко не приятные слухи. Так вот, какова будет плата за то, что я доставлю вас целыми и невредимыми в Эарлгос или Чейронию?

— Ну, я…