Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах

Да дело, собственно, было не только и не столько в этом. Главной причиной стало окружение императора Александра, который взял на себя Верховное главнокомандование, несмотря на то, что никогда не служил в действующей армии. Его главная квартира была битком набита знатными бездельниками.

Достаточно назвать такие фамилии, как Армфельд, Вольцоген, Штейн, Паулуччи и т. д. Но, пожалуй, главной проблемой был прусский офицер Фуль, которого военный историк Дэвид Чандлер совершенно справедливо называет «последним по старшинству и по способностям».

Он преподавал Александру основы военного искусства и был у него в большом фаворе.

«Этот генерал из бесславного прусского штаба 1806 года не блистал никакими особенными талантами, но его влияние в качестве военного „серого кардинала“ на царя давало ему несправедливый и незаслуженный вес, и он играл большую роль в определении русской стратегии в 1812 году»[1].

Об этом человеке известный военный специалист Карл фон Клаузевиц отзывается так:

«Он не знал языка, не знал людей, не знал ни учреждений страны, ни организации войск, у него не было определенной должности, не было никакого подобия авторитета, не было адъютанта, не было канцелярии; он не получал рапортов, донесений, не имел ни малейшей связи ни с Барклаем, ни с кем-либо из других генералов и даже ни разу не сказал с ними ни единого слова. Все, что ему было известно о численности и расположении войск, он узнал лишь от императора; он не располагал ни одним полным боевым расписанием, ни какими-либо документами, постоянно справляться с которыми необходимо при подготовительных мероприятиях к походу. В подаваемых им докладных записках нередко отсутствовали фамилии старших начальников, о которых он хотел говорить, и ему приходилось выходить из положения, расписывая различные должности, занимаемые ими».

Надо было быть полным безумцем, чтобы взять такого человека себе в советники, но император Александр сделал это. А Фуль, в свою очередь, «поступал, как поступают лунатики, о которых рассказывают, что они бродят опасными путями по коньку крыш, пока не будут разбужены и не рухнут с высоты».

В результате под руководством таких «специалистов» в русской армии штабы погрязли в мелочах и волоките. Дробление вооруженных сил наблюдалось повсюду. Самым острым был недостаток вооружения — и по количеству, и по качеству. Слабость промышленной базы, неповоротливость казенных ведомств, безалаберность частных заводчиков срывали выполнение военных заказов. А основная часть офицерского состава была «ленива, малограмотна, не имела нужных навыков и предавалась пьянству и азартным играм».

Глава вторая Соотношение сил

Как водится, Россия к войне, о начале которой было известно с точностью до дня, подготовиться не успела. Тем не менее были составлены три армии, а потом из резервов «на скорую руку» были образованы еще несколько, в том числе та, что была поручена генералу А. П. Тормасову. Но при этом не нужно забывать, что резервные армии не успели получить окончательную организацию и, следовательно, не имели настоящего числа людей, а были скорее лишь кадрами трех действующих армий.

А это значит, что при окончательном подведении итогов боевой готовности России к предстоящему кровавому столкновению во внимание нужно принимать лишь состав двух действующих армий и третьей обсервационной Тормасова, которая в силу необходимости тоже сделалась действующей.

К началу войны 1812 года Михаил Богданович Барклай де Толли хоть и был военным министром, но командовал лишь 1-й Западной армией, размещенной в Литве. Эта армия насчитывала 120 210 человек и 580 орудий.

2-я Западная армия под командованием князя Багратиона стояла между Неманом и Бугом, а 3-я резервная обсервационная армия генерала Тормасова была расположена на Волыни с главной квартирой в Луцке.

Кроме того, Дунайская армия адмирала Чичагова стояла на юге, в Молдавии. Еще примерно 35 000 человек составляли гарнизоны Риги, Динабурга, Борисова, Бобруйска, Мозыря, Киева и других городов.

Военный историк генерал М. И. Богданович утверждает, что «число русских войск, расположенных на западных границах, простиралось вместе с казаками до 193 тысяч человек, а без казаков было под ружьем регулярных вооруженных сил до 175 тысяч человек».