Война 2020. Керченский узел

Я даже был рад, что на какое-то время обо мне забыли, появилась возможность немного отдохнуть. Хорошо было бы, чтобы обо мне не вспоминали как можно дольше, глядишь, с медичкой Наташей что-нибудь да выйдет. Она мне делает регулярные перевязки головы, но дальше коротких разговоров дело не продвинулось.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться, – обратился я к Велехову, вспомнив стопроцентный «отмаз».

– Разрешаю!

– Разрешите покинуть совещание, мне нужно к медикам на процедуры!

– Мочу сдавать? – пошутил Велехов. Собравшиеся в штабе дежурно похихикали.

– Нет. Перевязку сделать и прокапаться.

– Повязка чистая, не кровоточит. Подождешь, – тут же похерил мой «отмаз» Велехов. – Что думаешь по предложенному плану?

– Полностью поддерживаю! – без всякого промедления выкрикнул я.

– Стас, не трынди. Есть критика, или ты проспал и ничего не слышал?

– Никак нет. Я не спал. Критика есть, – отрапортовал я.

Критики у меня полные карманы, тем более что всего час назад Кожанов сам же мне и выдал все слабые места своего плана.

– Что я могу сказать? У нас практически нет разведданных по расположению вражеских сил. Непонятно, кто и где стоит. Если с ходу упремся в кадровые части, натасканные иностранными инструкторами, тогда все пойдет прахом. Второго шанса укропы нам не дадут. Поэтому есть два варианта. Первый: провести глубокий рейд, в ходе которого захватить несколько «языков», с их помощью можно будет скоординировать удары наших атакующих групп. Ну и второй: выделяем небольшой, четвертый отряд, который нанесет удар по врагу и примет удар на себя, тем самым отвлечет врага – и по радиоперехватам мы сможем точнее узнать диспозицию противника.

Такая длинная речь утомила меня, и я уже не притворяясь, устало опустился на стул.

– Что скажешь? – обратился к Семену Велехов.

– Что тут скажешь? – Семен пожал плечами. – Палыч прав, вот только у нас на длительный разведывательный рейд нет времени, а идея с отвлекающим ударом имеет право на существование, но небольшие силы не смогут вытянуть на себя укропов, а для создания масштабной провокации банально нет людей. Так что я предлагаю действовать, как предлагалось ранее – ударить двумя группами, здесь и здесь, – Кожанов ткнул пальцем в карту, – одновременно с этим выявляем цели для нашей артиллерии и работаем по ним. Вместе с нами ударят и севастопольские морпехи, которые высадятся вот тут и атакуют по этим и этим целям, – закончил Семен.

– Можешь идти, – обратился ко мне Велехов.

Я тут же поднялся и вышел из штаба на свежий воздух. От холодного ветра в голове немного прояснилось. Двинулся в сторону походного госпиталя, но дойти до него не получилось, накатил приступ головокружения, и я присел на ближайшую скамейку, чтобы отдышаться.

Метрах в пятидесяти от меня был КПП – шлагбаум, сваренный из стальной трубы, несколько бетонных блоков, расставленных «змейкой», и «коробка», усиленная мешками с песком.

К КПП подкатили два внедорожника: первый – «УАЗ Хантер», стилизованный под «Гелендваген», второй инкассаторский «Форд».

Взгляд сам собой зацепился за эти машины. Что в них странного? Вроде ничего. Машины как машины. Обе повышенной проходимости. Скорее всего, на них прикатили очередные добровольцы из Керчи, а может, это дозорная или патрульная группа. Хотя для поездок сейчас погода отвратительная. Даже на «уазике», а тем более на «Форде», можно увязнуть так, что без трактора не выберешься.

Не знаю почему, но ноги сами двинули меня в сторону КПП. Из открытого окна «Хантера» высунулась голова, и водитель принялся чего-то «втирать» караульному. На посту стоял подчиненный Лехи-Ленура, молодой парнишка лет двадцати. Вояка из него был так себе, вроде и не трус, но природная простота и деревенская доверчивость делали его легкой добычей для «мутных» типов.

Водитель «Хантера» показался мне смутно знакомым, а потом меня осенило! «Уазик», тюнингованный под «гелик»! Молдаван!! Точно, мы же эту тачку уже видели, когда пасли банду Молдавана!!! А тот хмырь, что сейчас втирает нашему бойцу, это не кто иной как Леха Винегрет, правая рука Витьки Молдавана.

Винегрет сунул под нос караульному какую-то бумагу, тот несколько раз хлопнул глазами, потом достал рацию из кармана, нерешительно поднес ее ко рту. Потом, видимо, передумал и сунул «болтушку» обратно в разгрузку. Окошко закрылось, и машины медленно двинули вперед.

Решение, как действовать, пришло быстро, я выдернул из кармана единственное оружие, что сейчас было при мне – «Глок». И открыл огонь.

– К бою! – крикнул что есть мочи.

Пули, выпущенные из моего пистолета, поразили двигательный отсек «уазика», машина дернулась и встала как вкопанная, водитель идущего следом «Форда» не ожидал столь резкой остановки и не успел затормозить. «Форд» врезался в задницу «Хантера», подтолкнув того вперед.

Сменил магазин в пистолете и перенес огонь на инкассаторскую машину. Метил в колеса. Переднее правое колесо получило несколько пуль и сразу же сдулось, машина опустилась на обод. Остатки магазина выпустил по заднему колесу.

– Все из машины! – крикнул я, меняя магазин в пистолете.