Война

– Допустим. И что пошло не так?

– Понимаешь, это был экстракт цветов, в сотом поколении выращенных в космосе. На той же почве и в тех же условиях, что и обычно. Но! – указательным пальцем Самина акцентировала внимание на главном, – Вне Браны они начали терять агрессивные свойства! И возвращаться к исходным – лекарственным или питательным.

– То есть ты веришь легендам и надеешься, что пройдет несколько лет, и мы будем есть ромашковый салат? – засомневалась Сиби. – Как наши далекие предки?

– Слишком мало данных о том времени, но о салате в древних легендах ни слова. Зато в них есть что-то о ромашковом чае, клубничном джеме и хлебе из пшеницы. Знаю-знаю, сейчас они звучат, как яды, приготовленные с особой извращенностью. Но ты права, лет через пять… Разумеется, только если все это будет выращено на космических станциях. Любые растения, если снова пытаться разводить их на Бране, очень быстро становятся ядовитыми.

– Значит, они сопротивляются планете? Бред какой-то! Ведь это их родная среда.

– И если бы только растения, ты же знаешь. Сотни, а может, тысячи лет Бранианцы жили в гармонии с природой. Раскопки, аудио и видеоматериалы древности подтверждают это. А потом, видимо, произошел некий катаклизм, и…

У Сиби засверкали глаза, и она перебила:

– Погоди, ведь теперь ты можешь точно рассчитать, когда они были отравлены? Мы выйдем на того, кто посещал планету и устроил здесь ад.

– Уже, мама, – улыбнулась Самина. – В своих экспериментах на станции я использую ускорители роста. Они позволяют проследить развитие тысячи поколений всего за несколько лет. И если перенести результаты исследований в реальное время, то получится, что экологическая катастрофа произошла восемьсот лет назад!

Мачеха напряженно молчала, и девушка продолжила, пытливо заглядывая ей в лицо.

– Вижу, ты уже пожалела, что спросила, да? Ровно! Восемьсот! Теперь понимаешь, к чему я клоню?

– К смертной казни за клевету на правящий дом Браны? Самина, по-твоему, катаклизм произошел, когда предок твоего отчима пришел к власти. Если обнародовать эти выводы, все решат, будто ты возлагаешь на него ответственность за отравление почвы.

– Ты невнимательно меня слушаешь. Почва не отравлена, нет никакого «загадочного яда», который все ищут! В космосе я использовала землю из ближайшего леса. Зато есть древние свидетельства того, что Хмерс не принял, а захватил власть над Альянсом. Вероятно, катаклизм был следствием первого удара межзвездного оружия, которым подавляли мятежи. Магнетарной пушки.

Сиби вскочила с кровати и зашагала по палате:

– Все официальные источники гласят, что биосферу отравили враги правящего дома Браны задолго до того, как Хмерс стал Первым советником – вероятно, за двести-триста лет. Никто не примет твои мелкомасштабные исследования на ромашке и болиголове всерьез. Согласись, версия о том, что растения по своей воле вдруг возомнили нас врагами, неправдоподобна! – женщина потерла ладонями бордовые от волнения щеки. – Между тем, оружие, о котором ты говоришь, веками давало защиту звездным системам Альянса. И ни на одной другой планете оно не вызвало противостояния флоры и фауны человеку!

– Ты говоришь только об одном из двух вариантов его применения. Да, оно создает барьер против вторжения извне. Но Хмерс распылял им целые миры, что противились новой власти. Может статься, такой способ имеет вредоносную отдачу… в виде изменения ДНК растений или чего-то подобного.

– Не мне читать тебе курс школьной физики, Самина, но ты сама знаешь, что это невозможно. На Бране – не само оружие, а только система управления им. Не может быть никакой… как ты выразилась… «отдачи». – мачеха перевела дух, снова села на краешек постели и заговорила тише. – Будь добра, выведи свои исследования из русла научной фантастики. И сферы интересов службы безопасности.

Самина молчала. Старшая леди Зури была права: она зашла слишком далеко, и путь этот грозил серьезным переплетом.

– Как твои раны, ты уже можешь вернуться домой? – неуверенно сменила тему Сиби.

– Удивительно, знаешь, но ран почти и не было. Нога сломана да несколько царапин, да это ведь пустяки – при том, что бриг развалился пополам.

Самина взлохматила вишневую шевелюру, как делала всегда, когда о чем-то сосредоточенно думала, и продолжила с нервным смешком:

– Радиорубка в труху, а я очнулась и давай пленных брать… Не помню даже, как выбралась из корабля.

– Наверное, была в шоке!

– Наверное… – эхом протянула девушка, и в память ворвались мутные серые туннели, боль и чужая рука на ее груди.

«Дыши, а не то шею сверну!»

– Наверное, в шоке. – повторила она.

В дверях палаты возникла андроид-медсестра со шприц-пистолетом. Запястья Самины засаднило: враг вжимал их в песок после укола точно таким же.

– Госпожа Зури, я сделаю Вам последнюю инъекцию перед выпиской, – произнесла красотка и оскалила идеальные зубки.