Война

Вроде бы всё не плохо, Рейценштейн занялся организацией встречи Камимуры, по крайней мере не будет у него комфортных полигонных условий для обстрела. К сожалению, даже теоретически блокировать входной створ Уссурийского залива не представляется возможным, ведь его ширина около двадцати километров, а вот подходы к берегу в удобных для стрельбы по городу и бухте Золотой Рог заминировать реально, особенно с учётом использования обманок. В городе организовали сбор возчиков с санями, для перевозки мин и команд, которые будут рубить во льду майны для установки мин. В частности, некоторые настоящие постановки можно попробовать замаскировать снегом, что может увеличить эффект от минной постановки. Только бы Камимура дал нам это время!

А мы поехали в управление порта, где восседает контр-адмирал Гаупт. Начальник порта — это волшебная должность для отставных военных моряков, хотя от порта и личности многое тоже зависит. Формально вроде при море, но уже ни мостика, ни новых миль под ахтерштевнем. Вот и адмирал Гаупт отбывал при должности свою повинность свадебного генерала. Едва мы вошли к нему, я почувствовала волну лютой зависти. Чему, вроде бы завидовать, звание у него выше на две ступени и ведь никто не обещал, что этот рыжеватый капитан второго ранга когда-нибудь заполучит себе чёрных птиц на погоны, но адмирала просто бесило, что он такой молодой, по сравнению с ним, что у него всё ещё впереди и в этом будущем возможно всё, в том числе и птицы на погоны, а у него всё уже в прошлом и пока его терпят здесь на должности начальника порта и у него в подчинении даже есть пара транспортов, но это по сути ничего не значит и не меняет…

— Ваше Превосходительство! Позвольте представиться, командир крейсера "Новик" капитан второго ранга фон Эссен!

— Здравствуйте! Господин капитан! Что привело Вас?

— Ваше Превосходительство! Требуется Ваше распоряжение на бункеровку моего корабля и трофейного крейсера "Ниссин".

— Так ведь нет у меня угля, господин капитан!

— Как же так?! А отряд крейсеров, ведь должен где-то бункероваться.

— На нужды крейсерского отряда имеется совсем мало, даже по положенности мирного времени совершенно не достаточно. Я уже писал в Главный штаб и Наместнику об этой недопустимой ситуации, но угля всё равно нет. — Стало понятно, что адмирал выбрал себе линию поведения "Жертва обстоятельств", которая так удобна и непробиваема, из которой выковырять такого начальника почти не возможно. Ведь он всей душой и живот готов в рвении служебном положить, но не свои же панталоны ему в топки крейсеров заталкивать, но даже панталоны готов затолкать, если это на благо Отечества послужит! И самое главное, что при любом развитии ситуации, он всегда может извлечь для себя пользу. Но Николай всё-таки попытался протолкнуть свою проблему:

— Ваше Превосходительство! Но ведь нам совсем немного надо, тысяч шесть пудов на поддержание машин на японский крейсер и нам, хотя бы восемнадцать тысяч пудов, это ведь мелочи для вас, ведь бункеровка одного крейсера в три-четыре раза больше.

— Всей бы душой, но нету. Последний пароход с углём был ещё в сентябре, два так до нас и не дошли, а один в Корсаковском посту разгрузился, где его война застала. Вот там почти триста тысяч пудов отменного суматранского кардифа, может сами там и возьмёте?

— Рад бы, Ваше Превосходительство, но мне туда не дойти с тем, что у меня осталось, того и гляди разморозим корабли, и кто тогда отвечать будет, за ремонт и небоеготовность в условиях войны двух новейших кораблей императорского флота?

— Да, Вы никак мне угрожать вздумали?!