Война

– Ваше превосходительство, зайдите в рубку, – к Николаю Илларионовичу подошел Яковлев. – Михаил Павлович передал, что миноносцы Матусевича провели атаку японских крейсеров, есть попадания самоходных мин. Броненосцы открыли огонь по кораблям противника, прикрывая отход наших «Форелей». Оставшиеся целыми японские корабли пытаются покинуть рейд. Просит наш отряд увеличить ход.

– Мы идем на пределе наших старичков «Сисоя» и «Наварина». Разрывать отряд не будем. Вырвутся японцы, значит, их счастье. «Акаси», «Есино», «Такасаго», «Касаги» и «Читосе» дают больше двадцати узлов. Мы им ничего не можем противопоставить кроме «Боярина» и «Аскольда», – произнес Скрыдлов, направляясь в рубку.

Глава 17 Желтое море

Командир пятого отряда истребителей, в который входили эскадренные миноносцы «Кагеро», «Югири», «Сирануи» и головной «Муракумо», капитан второго ранга Цутия Масши стоял на мостике своего корабля и смотрел, как вражеские снаряды продолжают падать рядом, а иногда и попадать в броненосный крейсер «Асама», на котором контр-адмирал Дэва Сигэто держал свой штандарт.

«Проклятые гайдзины, как ловко они напали. В лучших самурайских традициях. Первая атака их истребителей была истинно ужасной», – подумал Цутия, осматриваясь вокруг.

«Асама» получил две мины в борт, но смог дотянуть до мели и не затонуть полностью, крейсер второго ранга «Такачихо» разделил судьбу броненосного крейсера, но ему хватило одной самоходной мины, и повезло, что берег был рядом.

А вот «Читосе» так не повезло. Получив мину в борт, а потом двенадцатидюймовый снаряд, тот уже погрузился на морское дно, как и его собрат «Такасаго», которого добила вторая атака русских истребителей.

Крейсер «Акаси» еще держался на воде, и все усилия его экипажа теперь заключались в том, чтобы отодвинуть его немного в сторону с целью освободить фарватер.

Затонувшие два крейсера и «Акаси» стали пробкой на пути выхода с внутреннего рейда миноносцев пятого отряда и торпедного крейсера «Исудзу», которые в порту грузились углем. Кроме них оказались закупоренными военные транспорты, и все они находились под огнем основных сил русской эскадры, кильватерная колонна которой втягивалась на внешний рейд Чемульпо, пройдя между островами Енъю и Чаволь.

Расстояние от флагмана до причалов порта было около сорока кабельтовых, до внутреннего рейда – меньше тридцати, тем не менее, русские корабли открыли огонь, сосредоточившись на «Асаме», желая окончательно уничтожить этот броненосный крейсер.

Из этой ловушки вырваться удалось быстроходным крейсерам «Есино» и «Касаги», четырем миноносцам четвертого отряда «Хаядоре», «Харусаме», «Мурасаме», «Асагири» да торпедным крейсерам «Сакито» и «Нобэ». Они, будучи на внешнем рейде, смогли проскочить между мелями и ушли к острову Енхын, преследуя русские эскадренные миноносцы и их легкий крейсер, судя по всему, «Боярина».

Очередной столб воды встал рядом с «Асамой», и Цутия сильно сжал рукоять катаны, которую надел сегодня вместо положенной сабли кю-гун-то.

По семейным преданиям, во время битвы при Нагасино в одна тысяча пятьсот семьдесят пятом году, когда войска могущественного клана Такэда сошлись в бою с войском Оды Нобунаги и Токугавы Иэясу, победа улыбнулась союзным войскам, а войска Такэда были обращены в бегство. Находившийся долгое время в опале у двадцатого главы рода Такэда самурай Цутия Содзо, видя бегство войска своего господина, со словами «Где же теперь те, кто ежедневно произносили храбрые речи?!» один бросился навстречу врагу и погиб в сражении, исход которого был очевиден.

Великий Ода Нобунага, на глазах которого все это произошло, пораженный такой самоотверженностью и верностью, приказал похоронить Цутия с почестями, а его меч передать родственникам. С тех пор катана Цутия Содзо передавалась от отца к старшему сыну в семье вот уже больше трех веков, сменив тринадцать поколений.

«Сегодня, видимо, эта традиция прервется. Тем более и сына у меня пока нет. Все свои силы все это время я отдавал сначала учебе, а потом службе», – подумал командир пятого отряда истребителей, напряженно смотря на то, как «Акаси» сместился еще на несколько метров.

Опытный командир крейсера капитан второго ранга Миядзи Садатоки понимал, что если «Акаси» затонет на этом месте, то морской проход в Чемульпо будет закрыт. Поэтому Миядзи делал все возможное для того, чтобы освободить фарватер.

Еще несколько метров движения крейсера, и Цутия скомандовал в переговорную трубу: «Самый малый ход». А затем, отстранив от штурвала рулевого, самостоятельно повел свой истребитель к тонущему крейсеру в надежде проскочить мимо него и не сесть на мель.

Осадка его эскадренного миноносца «Муракумо» после полной бункеровки углем составляла почти два метра, и с шириной в шесть метров надо было очень аккуратно проскользнуть мимо «Акаси», до того как крейсер пойдет на дно.