Война

Вокруг поселения начали строить стену и сразу из камня, которого на пляже и на острове было в достатке. Запасов цемента у нас хватает, так что постепенно поставим. Осталось наладить отношения с островом Трех черепах, закупиться там всем необходимым, обсудить торговые связи и все это нужно сделать мне. И в этот раз я буду подготовлен. Не зря столько времени уделил разговорам с Фреей. Вначале я даже думал спрятать кинжалы и умолчать о том, что мы освободили из рабства несколько Тартарок. Но потом плюнул на это. Старик все равно об этом узнает и может затаить обиду. А так ему придется делиться со мной реально ценной информацией, а не общими, размытыми фразами, иначе, зачем мне с ним сотрудничать? Тартарки уже рассказали нам многое об обычаях и нравах принятых в гряде и сейчас нужда в простых советах отпала.

— Ну, ты спать, Семен, — поприветствовал меня Миша, когда я дошел до пляжа.

— Да куда нам торопиться? — Вяло махнул рукой Василь, что разлегся на дне лодке и нежился на солнышке.

Сомневаюсь, что загар с нас когда-нибудь сойдет. В этих краях не бывает зимы, только короткий сезон дождей. Теперь это наш постоянный цвет кожи.

— Вставай ленивая жопа, — легонько пнул его Миша, поднимая Василя на ноги. — На весла салага.

— Раскомандовался, — буркнул Вася.

Ни капли, не обидевшись на салагу, эти двое знали друг друга не один год, Василь, как и сам Миша, сели за весла. Мачта уже стояла, но парус поднят не был. Сперва надо пройти узкое место между скал в бухте, выбравшись на простор.

Я не переставал читать книги и учить заклинания, так что поднять ветер, если нужно, смог бы. Да и при нужде я мог не заморачиваться, а просто без заклинаний протащить нас сырой силой по морю до соседнего острова, но это было не рационально. Я потратил бы половину резерва средоточия. А так, при помощи выверенного до последней черточки заклинания я бы не потратил и десяти процентов своих запасов.

— Опа, опа, — взял резкий старт Миша, и Василь взмолился.

Весло в руках Михаила так и порхало, мышцы перекатывались, и Васька за ним не поспевал.

— Умерь пыл, серокожий! Не все тут могут поднять полутону веса, и бегать словно гепард.

— Ха-ха-ха. Глиста ты, Василь, — рассмеялся Михаил, сбавив темп.

Я сидел позади них, на юте, и управлял рулем. С берега нам махали руками. Всем было интересно, как мы поставим парус, но делать этого внутри бухты мы не собирались и детвора расстроилась.

Пройдя узость меж двух скал, мы вышли в открытое море. Волны стали куда выше и нашу лодку подкидывало вверх-вниз. Брызги летели прямо в лицо. На губах была соль.

Ветер бил мне в спину, так что:

— Ставим парус, ребят, — сказал я.

Весла были убраны. В три руки, мы все-таки не специалисты парус был поставлен, и лодка помчалась по волнам, разрезая их своим носом. Морской ветерок, солнышко, голубая гладь воды и мелкие острова со всех сторон. Красота.

— Все-таки хорошие здесь места, да? Курорт не хуже Анапы, — заметил Василь. — Так командир? — Спросил он меня, снова разлегшись во всю длину на деревянной скамье и прикрыв глаза, отдыхал. Еще и улыбался.

— Курорт, но опасный, — предостерег я их, видя куда больше чем простые люди. Мой взор если я покидал тело, показывал в глубине здешних вод сотни течений силы. От некоторых смердело гнилью и смертью, другие же несли в себе тепло. Не так все просто со здешними местами, как и с небом, посмотрел я наверх. Линии силы прочерчивали и его, словно никогда неугасающая радуга, раскрасились небеса в неоднородные цвета. Еще бы понять, что это и как использовать. — Не забывайте поглядывать на воду, мужики. Никогда не знаешь, что оттуда вылезет.

Лодка была прикрыта туманным щитом, но всегда лучше перестраховаться. После колдуна я стал куда внимательней в этом плане.

— Семен Андреевич, — уважительно обратился ко мне Василь, что был мне скорее подчиненным, чем другом, в отличие от Михаила, — как думаете, много здесь русских?

— Думаю много, — повернул я руль, и мы плавно стали обходить торчавшие из моря скалы. Впереди был риф и если бы я не свернул в сторону, то мы бы пропороли дно лодки. — Наши бежали сюда с самого момента появления новых земель и жили здесь столетиями. Сейчас они конечно уже не совсем наши, а скорее коренные жители гряды, но думаю, родину они не забыли.

— Это понятно, — покивал он. — Но меня скорее интересуют те, кто сбежал сюда от проклятия Рюриковичей.

— Хм, — нахмурился я, понимая, о чем он думает.

Все спастись не могли. Я и сам иногда думал о них и молился, надеясь, что они успели сбежать или сдаться тем же англичанам. Лучше уж так, чем погибнуть. Ничего. Русский народ крепкий. Мы выстоим.

Ненависть к туркам, англосаксам и китайцам была бешеная. Это из-за них наша родина превратилась в пустыню. Но ничего, даст бог, мы отомстим. Не важно, потребуется на это десять или сто лет, но мы отомстим, твердил я себе, напоминая, что русские это не Москва или Сочи. Не Новосибирск или Камчатка. Русские — это мы. Люди. Там где мы, там Россия.

— Думаю, спаслись многие, Василь, — обнадежил я скорее себя, чем его.