Война

– Мы чем занимались две недели? – нахмурил брови лекарь. – Перетянешь ему культю, чтобы он от потери крови не умер. Магией вы сможете помочь только себе. Тело человека сопротивляется любому внешнему воздействию и лечебному в том числе. Даже находясь в беспамятстве, раненый будет бессознательно защищаться. Достаточно сильный маг сможет, конечно, продавить эту естественную броню, но своими действиями, скорее всего, только навредит. Я не один и не два года обучался своему ремеслу. А теперь смотрим на меня.

Натаниэль оголил левую руку до локтя, поднес ее к тазу с водой и острым, как бритва, ножом рассек себе кожу вдоль предплечья.

– Насколько вы можете видеть, – как ни в чем не бывало продолжил лекарь, – я нанес себе достаточно глубокую рану.

– Вам не больно? – спросил кто-то с задних рядов.

– Я заглушил все ощущения, это не так уж и сложно. Итак, для начала необходимо остановить кровь. – Мужчина замолчал, а мы заметили, что красная струйка, текущая в таз, замедлилась, а после того, как Натаниэль протер белоснежной тканью разрез, стало понятно, что рана больше не кровоточит. – Подобному, вы сможете научиться. Кто-то быстрее, кто-то медленнее, но поверьте моему опыту, маг, умерший от потери крови, – нонсенс. А теперь мне нужен доброволец.

За год обучения пацаны осмелели, и недостатка в желающих поучаствовать в магических опытах не наблюдалось. Я же в последнее время старался не лезть вперед и выделяться особо не любил, предпочитая наблюдать за стараниями одногруппников со стороны.

Лекарь задумчиво посмотрел на поднятые вверх руки и в конце концов выбрал Ефрема – конопатого паренька со средними магическими способностями.

– Для начала я обезболю тебе место пореза… – Натаниэль взял своего ассистента за кисть и нажал какие-то точки в районе запястья и под мышками. В результате данных манипуляций рука Ефрема обмякла и перестала ему подчиняться. – Чувствуешь что-нибудь?

– Не-а. – Пацан осторожно ощупал онемевшую конечность.

– Вот и отлично. Положи руку на стол. – В ход опять пошел нож, правда разрез получился совсем небольшим. – Теперь я верну ощущения, постарайся не кричать. Почувствуй рану, тянись к ней. Главное – пережать сосуды вокруг пореза. Начинай, а я буду тебе помогать.

То, что Ефрем вновь начал ощущать левую руку, стало понятно по тому, как он дернулся от боли, но, к слову, пацан даже не вскрикнул, заработав этим уважительные взгляды одногруппников.

Кровь медленно вытекала из тонкого разреза. Ефрем, прикусив губу, уставился на рану, пытаясь выполнить распоряжение Натаниэля, стоящего у него за спиной. Учитель положил руку на голову парня и начал что-то нашептывать, однако слов было не разобрать.

Группа замерла в ожидании, что произойдет дальше. Складывалось ощущение, будто пацаны считали, что Ефрем сейчас упадет замертво, настолько они были напряжены.

Капли крови падали в воду с равномерностью быстро стучащего метронома. Кап… Кап… Кап… И в оглушающей тишине кабинета я мог поклясться, что слышу, как они ударяются о воду. Но вот бордовых бусинок, отрывающихся от руки, становится меньше, они все реже и реже срываются с окровавленной руки, пока окончательно не прекращают свой путь.

– Молодец! – Голос лекаря разорвал тишину кабинета, и бледный от напряжения Ефрем словно очнулся ото сна и неверяще посмотрел на руку, которую Натаниэль уже протер от крови и начал заживлять порез. – Садись пока, отдыхай. Как видите, у вашего друга все получилось, немного практики, и моя помощь для достижения подобного результата ему уже не потребуется. А теперь будем работать с остальными. Подходите по очереди, будем учить вас останавливать кровь.

За одно занятие Натаниэль так и не успел обучить крайне полезному навыку всех курсантов группы. Процедура повторялась один в один, как с Ефремом, но некоторым пацанам требовалось гораздо больше времени, чем остальным, чтобы научиться воздействовать на свое тело.

Тем, кто все-таки сумел остановить кровь, учитель настоятельно рекомендовал воздерживаться от самостоятельных экспериментов и для начала производить все манипуляции только под его присмотром. Вот только уверенности, что указание будет выполнено, ни у меня, ни у кого другого не было. Не удивлюсь, если вечером к Натаниэлю притащат какого-нибудь слишком усердного пацана с большой потерей крови.

До меня очередь дошла только на следующий день, что, впрочем, даже оказалось на пользу – вечером я попытался вытянуть из пацанов, прошедших процедуру, их ощущения. Как всегда, магия работала сугубо индивидуально, кто-то чувствовал тепло, кто-то наоборот мысленно замораживал рану, но все сводились к тому, что их будто кто-то вел за руку, направляя усилия в нужное русло. Видимо, именно так проявлялась помощь Натаниэля.