Война

Офицеры вошли в столовую командующего флотом, из которой заранее вынесли длинный стол, освободив пространство. Столики с закусками поставили у противоположных стен, чтобы торминельские деликатесы: мозговые косточки и сырое мясо с кровью – не испортили аппетит представителям других видов. Торк, занятый планированием очередного похода, не пришел и не смог испортить вечеринку. Кринган в расшитых изумрудных шортах и жилетке на мохнатом сером теле непринужденно болтал со старшими офицерами в кабинете, примыкающем к столовой. Мартинес взял у одного из ординарцев стакан виски и тарелку с чем-то в кляре в другую руку. Он с удовольствием перекинулся несколькими словами с торминельским капитаном, служившим когда-то под его началом в Четырнадцатой эскадре и теперь командующим новым крейсером, об особенностях и характеристиках его корабля.

Когда группа офицеров расступилась, внезапно открыв его взору Сулу, по коже паучьими лапками пробежала дрожь узнавания. Она стояла в пяти шагах, разговаривая с не знакомым терранским каплеем. Прямая и стройная, в темно-зеленом мундире, Сула чуть улыбалась. Мартинес тут же забыл, что хотел сказать.

– Милорд? – окликнул его торминел.

По тому, как напряглась фигура и застыла улыбка Сулы, Мартинес понял, что его заметили. Он попробовал продолжить разговор, но мысли путались, а сердце гулко стучало в груди.

Так же нельзя. Надо хотя бы попытаться быть вежливым.

– Прошу меня простить, милорд, – сказал он и шагнул к Суле, держа тарелку с угощением словно подношение.

Сула закончила свой разговор и повернулась к Мартинесу. Она казалась ошеломительно красивой, Мартинеса будто огрели дубиной. Волосы казались короче и еще более золотыми, чем он помнил. И духи пьянили сильнее, чем знакомые "Сумерки Сандама". Зеленые глаза смотрели холодно, неприязненно и даже презрительно.

– Поздравляю с повышением, – сказал он.

– Благодарю. – Она наклонила голову и внимательно оглядела его. – Примите и мои поздравления, милорд. Слышала, вы с женой плодитесь.

По нему волной прокатился гнев, но даже в этом обжигающем потоке ярости он нашел ледяной осколок разума и сумел ухватиться за него.

Настал его черед ударить. Она сама дала ему карты в руки.

– Да. Мы с Терзой счастливы. А вы?

Сула с силой сжала губы. Бросив ледяной взгляд, она ответила:

– У меня не было свободного времени.

– Извините, – сказала Мартинес. – Вы, кажется, разок-другой ошиблись в недавнем прошлом.

По ее глазам он понял, что удар пришелся в цель.

– Верно, – ответила Сула. – Например, сильно промахнулась, когда впервые встретила вас.

Она развернулась и, стуча каблуками по плиткам пола, ушла прочь, как делала раньше по меньшей мере дважды. Мартинес почувствовал, как его отпускает напряжение и дрожат колени.

"Почти сравняли счет", – подумал он. Но она сбежала.

Снова.

Чувствуя, что поддержка ему не помешает, он прошел к буфету, чтобы на что-нибудь опереться. Там уже стояла Миши, равнодушно глядя на закуски. Он предложил ей свою тарелку.

– Могу ли я заказать вам что-нибудь выпить, миледи? – спросил он.

– Я стараюсь не пить. Мне не нравятся торминельские туалеты, а до "Нарцисса" идти далеко.

Краем глаза Мартинес видел Сулу. Она стояла очень прямо, повернувшись к нему спиной, и беседовала с лайоном.

Мартинес одним глотком осушил стакан виски. Миши подняла бровь.

– Рискну с туалетом, – произнес он.

***

– Слабоумный мудак, – сказала Сула лорду Сори Ургходеру. – В следующий раз попытайся следовать моим указаниям.

К этому времени лорд Сори, как и другие капитаны Сулы, успел привыкнуть к подобным оскорблениям, и его мохнатое лицо осталось бесстрастно.

– Извините, миледи. Я думал, я…

– Предполагалось, что ты будешь следовать определенной траектории в нелинейной динамической системе, а не изображать сбежавший из парка трамвай.

Лорд Сори вздрогнул, но тут же успокоился:

– Так точно, миледи.

Сула понимала, что с пэрами так не разговаривают. Поначалу ее дикие манеры ошеломляли их, но постепенно они начали слушаться, наверное, потому что не понимали, как еще реагировать. Сула действительно умела убеждать. Семнадцатая эскадра, подгоняемая ее острым языком, совершенствовалась в применении Тактики Призрака.

Она никогда бы осмелилась так общаться со своей армией. Добровольцы развернулись бы и ушли. Но пэрам, командующим ее кораблями, было некуда деться, к тому же они слишком сжились с иерархической системой, чтобы возражать против несдержанности начальства.

И Сула с ними не церемонилась. Обзывала идиотами и болванами. Высмеивала их кланы, образование и воспитание. Даже подвергала цензуре их переписку, оказавшуюся на удивление скучной.

Она решила, что без нее они ничего не стоят. Сборище изнеженных аристократов без единой мысли. Но она вправит им мозги.

– Мы готовимся штурмовать наксидскую цитадель, – сказала она. – И я уверена, что мы справимся, потому что уже побеждала раньше.

Одним из преимуществ наплевательского отношения к жизни была, как думала Сулы, возможность самой решать, о чем стоит заботиться. И она решила позаботиться о Семнадцатой легкой эскадре. О ней во Флоте будут слагать легенды.