Война

– Ты пойми, я без наезда. Я просто говорю, что думаю. У тебя есть реальные шансы как-то проявиться. Мое поколение – оно пролетело мимо всего. Нас, как написал Пелевин, готовили к жизни в одной системе, а жить пришлось совершенно в другой. И мы не смогли толком адаптироваться. А у тебя есть реальные шансы…

– Какие шансы? Стать офисным планктоном и просиживать штаны в надежде на повышение, на прибавку к зарплате?

– Почему ты так презрительно об этом говоришь? Что в этом плохого? Или ты хочешь работать продавцом, как я?

– Не хочу.

Иван поднимает гитару, проходит через комнату к двери в смежную, открывает ее, заходит.

* * *

«Форд» серебристого цвета едет по индустриальной зоне – мимо заборов, складов, индустриальных корпусов. За рулем – Воронько.

Машина останавливается у бетонного забора. За забором виден ангар. Рядом припаркован заляпанный грязью «мерседес». Воронько делает знак водителю. Водитель – смуглый парень в черной кепке-бейсболке – выходит, открывает дверь «форда», садится рядом с Воронько.

– Привет, Шама, – говорит майор.

Парень молча кивает, достает из кармана пакетик с «травой», протягивает Воронько. Майор забирает его, кивает. Парень выходит из машины, садится в «мерседес», уезжает.

Воронько, покопавшись в бардачке, находит мятую пачку «Беломора».

Воронько сидит в машине, курит «косяк». Над серым бетонным забором – вывеска «Шиномонтаж. Сход-развал». К забору прилеплены полуоборванные объявления «Купим волосы», «Металлопрокат», «Продаем арматуру». У забора валяются раздавленные пивные жестянки, упаковки от чипсов. Воронько делает последнюю затяжку, выбрасывает «косяк», заводит машину.

Воронько останавливает машину у подъезда типовой девятиэтажки, выходит. В руке – чекушка водки. Он присасывается к бутылке, допивает. Бросает пустую бутылку в урну. Не попадает. Бутылка падает рядом с урной, не разбивается. Майор набирает код домофона.

Майор заходит в квартиру. Из кухни выглядывает ярко накрашенная рыжеволосая тетка с сигаретой, говорит:

– Какие люди в Голливуде!

– Привет, Сергеевна. Как жизнь?

– Лучше всех.

Майор хмыкает. Делает шаг вперед по коридору.

– Ты куда, начальник? – говорит Сергеевна. – А разуться?

Воронько стаскивает ботинки, не развязывая шнурков, идет по коридору. Слева – кирпичная нештукатуреная стена с дверями: это – переделанная квартира с проходными комнатами. Впереди – дверь. Майор открывает ее, оказывается в предбаннике с ведрами, швабрами и веником, натыкается на ведро, отфутболивает. Открывает следующую дверь.

В комнате – кровать, туалетный столик с зеркалом, на столике разбросана косметика, бутылочки с лаком, кисточки. На кровати лежит поверх покрывала блондинка в черном коротком платье, читает книгу в потертой мягкой обложке.

– Привет, Лариса, – говорит Воронько.

– Здравствуйте, – отвечает девушка.

Она находит в книге закладку, кладет между страниц, закрывает и откладывает книгу. Майор жестом показывает на окно. Девушка подходит к подоконнику, опирается на него руками, отставляет задницу. Воронько подходит, задирает платье. Трусов на ней нет. Он начинает расстегивать брюки. Батарея под подоконником покрашена в бледно-зеленый цвет. В нескольких местах краска отслоилась. На подоконнике валяются рекламные флаеры такси, косметический карандаш, газета с кроссвордами. Один кроссворд наполовину разгадан.

Лариса лежит на кровати, накрывшись покрывалом.

Воронько курит, глядя в окно. Он поворачивается, смотрит на девушку.

– Какой-то вы невеселый, – говорит девушка.

– А что, я бываю веселым?

– Ну, не то чтобы совсем, но веселей, чем сегодня. Что, на работе проблемы?

– Ну да, начальство ебет… Вот я понимаю, за что ебут тебя…

– Зачем вы так грубо говорите?

– …и ты сама это знаешь. За деньги. А вот за что ебут меня – это вопрос. Эт-то вопрос. Большой и толстый…

* * *

Большая комната освещена свечами, расставленными на подоконниках. Мебель: три стола, сдвинутых вместе, в углу, возле них – разномастные стулья и табуретки. Вдоль двух стен стоят стопками компакт-диски, рядом – старая магнитола-«мыльница». В центре комнаты сидят на тюфяках полтора десятка парней и девушек. У стены, также на тюфяке, – Матвей.

– Добрый вечер всем, – говорит он. – Надеюсь, сегодняшний день был не хуже, чем все предыдущие. Хотя мне хочется надеяться, что для каждого из вас он, возможно, был чуть лучше, чем все предыдущие. И что каждый новый день, который мы все здесь проводим вместе, – это маленький шаг вперед по сравнению с тем, что было до этого, в том, что мы называем «прошлой жизнью».

Он делает паузу, оглядывает всех. На него смотрят не отрываясь.