Война альтруистов. Россия против Турции, 1877—1878

Однако Скобелев действовал на своем правом фланге с блеском, дерзостью и талантом. Вопреки образу белого генерала, любителя ходить врукопашную с саблей наголо, Скобелев был храбрым, но не сумасшедшим командиром. Стрелковые цепи наступали через виноградники, пусть медленнее, зато не так заметно для противника. В это время туркам не давал заскучать бешеный обстрел из полусотни орудий. Пушки подвели поближе, чтобы как следует поддержать пехоту. Первой целью был горный кряж, с которого Ловча просматривалась как на ладони. Встреченную по пути речку перешли вброд, однако дальше русские начали нести потери от огня из турецкого редута. Вместо того, чтобы дисциплинированно шагать плотной колонной под обстрелом, солдаты тотчас разбились на мелкие группы и перебежками, вовсю используя все естественные укрытия, начали сближение. Сам Скобелев в это время возглавил колонну из двух полков, идущую в обход турецкого укрепления, а еще один полк выходил с противоположной стороны. Турецкий редут атаковали с трех направлений разом, и после короткой свирепой схватки неприятель побежал.

Бегущих рубила конница. Участник боя, офицер по фамилии Вагнер, передаёт жутковатые подробности:

«Перед рассветом 1-й батальон Ревельского полка послан был на аванпосты, и мы, идя на место, ежеминутно спотыкались о трупы турок, павших от шашек кавказцев [речь о Кавказской казачьей бригаде — авт.]. На аванпостах обошлось благополучно. Показывались, было, партии башибузуков, но тотчас же и исчезали.

Вдали, из деревень болгарских, слышался крик и лай собак, но выстрелов не было, хотя, как после узнали, много было убито болгар обоего пола. Впрочем, турки редко тратят патроны на болгар, ятаган успешно их заменяет. Возвращаясь с аванпостов, мы были поражены количеством трупов, рассеянных по полю в кукурузе. Больше двух ударов шашки не было видно ни на одном из трупов, а у многих были головы совершенно разрублены. Я видел впоследствии, как казаки наносят такие раны. Они никогда не рубят сзади, а всегда заскакивают спереди и, повернувшись, полуоборотом рубят наотмашь, причем шашку как-то продергивают, отчего при остроте шашек являются подобные раны, какие мы видели теперь.»

Побоище действительно было жутким. Один из всадников, осетин, ухитрился сломать шашку о голову турка. Как уверяли казаки корреспондента, пересказавшего эту историю — о восемнадцатую голову.

Скобелев и Имеретинский имели все основания гордиться собой. Русские потеряли 371 человека погибшими, 1145 бойцов было ранено, но турки лишились 2200 человек во время боя и еще две тысячи попали в плен. Остатки гарнизона Ловчи откатились в Плевну.

Взятие Ловчи прошло не без помарок, но в целом русские провели энергичную и эффектную операцию, восстановившую веру солдат и офицеров в свои силы. Ловчинское сражение хорошо спланировали и хорошо провели. «Одним словом, это было примерное сражение, — замечал вышеупомянутый Вагнер. — Начальники частей, получивши раньше инструкции, знали, что делать, и не метались из стороны в сторону, как под незабвенной Плевной. (…) Хотя все были озабочены, но веселы, не то, что под Плевной, где еще перед боем физиономии у всех были самые ненадежные».

Интересно, кстати, что русские израсходовали значительное количество боеприпасов. Пишут о 250 тысячах патронов, расстрелянных в этом бою. Относительно небольшие потери турок связаны, видимо, с тем, что они занимали полевые укрепления, и град пуль не столько уничтожал их, сколько подавлял. Такое стремление задавить противника огнем можно только приветствовать.

К сожалению, этот успех не был использован для дальнейшего обхода и изоляции Плевны. Русских ожидало новое сражение за город, намного более жестокое, чем оба предыдущих.