Война ангелов. Игнис

Шли молча, след в след. Клара торила тропу, пользуясь странным амулетом-раковиной, черпая из неё преобразованную силу. Ловец, увешанный талисманами «на всякий случай», ступал по узкой прозрачной дорожке, стараясь не смотреть вниз. Конечно, Межреальность ему почти что дом родной, он привык видеть под ногами бездны и пространства, но уж больно ненадёжна тропа, уж больно опасно задуманное, да и спутница тоже… Сама словно на рожон лезет, что-то ещё гнетёт её и гонит, помимо долга и чести боевого мага; что-то ещё, мрачное и горькое. Хотя что ему до её горестей? Лишь бы всё дело не испортила. Надо идти и надо отсюда выбираться, и почему, раздери его все на свете ведьмы, переговорами должен заниматься кто-то другой, а не он?

Ангелы отошли и парили в Межреальности светлым полукругом. Красиво, конечно, но так они просматривают все подходы к укрытию магов. А ещё – творят какую-то волшбу, пока незаметную простому глазу, однако эхо катящихся одно за другим заклятий ощутил даже ловец, а Клара пару раз прошипела нечто вроде: «А это ты чем пробивать станешь, Дик?»

Конечно же, их заметили, но никаких атак не последовало; когда ловец с чародейкой подобрались совсем близко, из стройных рядов навстречу им вырвалась белокрылая фигурка.

– Стойте, достопочтенная госпожа, – попросил Эварха, и та, как ни странно, остановилась. – Дайте мне пройти вперёд.

Он протиснулся на самый край тропы, а ангел повис перед ним, едва шевеля крыльями. Они, похоже, даны ему были больше для красоты, чем для истинного полёта.

– Э-э… уважаемый, не знаю, как вас величать… Я, Эварха, говорю от имени магов знаменитой Долины. Один из вашего воинства находится у нас, и мы, э-э…

Ангел слегка склонился вперёд, и Эварху обдало волной яростной, жгучей силы. Силы чистой, белой, высокой. Ловец глянул в сияющее лицо – вернее даже, лик, на котором едва проступали черты, – и отвёл глаза.

– Покайтесь, и будете спасены, – прошелестел бестелесный голос. – Всякий, обратившийся помыслами к Спасителю, да будет спасён. Всякий, зрящий грехи свои…

– Послушайте, там, у нас, ваш товарищ. Вы даёте нам невозбранно уйти, а мы отпускаем его в целости и сохранности. – Ловец решил рубануть сплеча, раз уж до крылатого не доходило по-другому.

Ангел выслушал его, склонив голову набок с вежливым интересом. Очень похоже на то, как выслушивал его отец Бенедикт или тот отшельник, брат Августин. Потом они услышали ответ – на удивление осмысленный, от которого Эварху продрало морозом.

– Жизнь не имеет значения, человече. Ни твоя, ни твоей спутницы, ни нашего соратника. Жизнь не имеет значения. Лишь Спасение имеет значение. Покайся, и обретёшь вечное блаженство в Спасителе.

– То есть вы…

Ангел поднял руку в благословляющем жесте, а потом взмахнул крыльями и заскользил обратно, только вместо ветра ловца овеяла всё та же жестокая, сияющая сила.

– Вот и всё, – заключила Клара Хюммель. – Что ж, ожидаемо. Особенно после того, как они скормили одного из своих нашей воронке. Жизнь для них не имеет значения, вернее, имеет значение лишь как инструмент для этого самого «спасения». Не о чем с ними разговаривать и договариваться, ловец Эварха. Это как гроза или снегопад – с ними тоже не договоришься. Разве что с Древними или иными сущностями, что ими управляют.

Эварха, может, и поспорил бы – особенно если вспомнить изловленную им Древнюю, – но сейчас только пожал плечами.

Потому что думал он сейчас о князе Валламорене, Ульфе и деве Хаэльдис – так звать.

Плохие новости выходили для Идиллии. Очень плохие.

– Пора возвращаться. – Чародейка тронула его за локоть. – Они не станут больше говорить, а сразу… исторгнут душу. И сейчас-то меня не тронули только потому, что со мной шёл ты, Эварха. Тебя они каким-то образом узнают. Уж не знаю, имеет это какое-то отношение к тому, что твоя Древняя тоже может быть тут, или мир Игнис наложил на тебя некую печать… Надо бы разобраться, конечно.

– Погоди, достопочтенная… Исторгнут душу?

– Именно. Это их оружие, их способ добывать силу. Один из, во всяком случае… Путь, как они сами говорят, к спасению. И защититься, скажу тебе, нелегко. Ну, идём? Нечего тут торчать, словно пугала на поле, – закончила она ворчливо.

Эварха встряхнулся и двинулся вслед за боевой волшебницей, а внутри у него всё заледенело. И уже не имело значения, тонка ли тропа или надёжна и что вообще будет дальше.

Маги, в отличие от ловца, восприняли неудачные переговоры спокойно – похоже, в их успех мало кто верил, даже д’Ассини. Зато следящие амулеты принялись изучать с большим воодушевлением – правда, очень скоро выяснилось, что никаких отпечатков на них не осталось, более того, кристаллы и каменные пластины оказались безнадёжно испорчены, словно побывали в кипящем магией горне. Так вот для чего было то ангельское благословение…

– Что ты почувствовала там, Клархен? – Усатый Мелвилл вертел в пальцах потускневший голубой кристалл; вертел-вертел, да и выкинул в Ничто. – Что они там творят, птички эти?

Клара Хюммель покачала головой.