Война ассасинов

— Костров воспротивился клятве, — Быстров презрительно посмотрел на ассасина огня. — Я проиграл Калинину в бою один на один.

— Когда вы уже перебьёте этих чертовых ассасинов!

— Наен сейчас сражается с Амаграм. Думаю, она победит. С ней нет первородных ассасинов, так что вряд ли и они воспротивятся клятве.

— Почему вообще Кхала потеряла контроль над королевой? Это надолго?

— Нет. Контроль должен вот-вот вернуться.

— Надеюсь, что ты прав. Мои люди заметно нервничают.

— Что у тебя с лицом? — спросил Быстров, обратив внимание на кожные язвы нлама.

Вождь Гао зло усмехнулся.

— Это ещё ерунда, — нлам махнул рукой, призывая подойти дерханца в длинном плаще. — Посмотри на моего брата. Шаш, сними капюшон.

Быстров ужаснулся от уродских язв на лице молодого дерханца.

— Что это? Какая-то новая болезнь?

— Он неделю был на Земли. Если бы остался там ещё на пару дней, то сдох бы. Разве Гирза не докладывала вам об этом? МаоГат должен быть в курсе.

— Я впервые об этом слышу…

— Тогда, Арлас, у меня для тебя печальные новости. Атмосфера Земли губительна для дерханцев. Мы не сможем там жить.

— Но на Земле живут дерханцы! Как…

— Они изначально были другими. Я уже спрашивал об этом жрецов. Дерханцы должны жить в своём мире, люди в своём. Думаю, МаоГат знал, что это не просто слова. А солнце и звезды красивый, Арлас, — Вождь дотронулся до своего лица. — Эта плата стоило того, чтобы их пару раз увидеть.

— Пойду в портал… — Быстров повернулся к ассасину огня и скомандовал на русском: — Костров, за мной.

— Чтоб вы сдохли долбанные дерханцы!

— Пошли! — рявкнул Быстров, схватив парня за рукав.

Рома заталкивал ассасина в портал через силу. Покинув Изнанку, Быстров телепортировался в Гималайские горы.

— Что задумал на этот раз, урод.

— Я оставлю тебя тут на время. Это для твоей же безопасности.

— Для моей же безопасности? Дарханская скотина! А-ну говори, что задумал!

— Заткнись.

Быстров телепортировался на последний этаж небоскреба в полуразрушенном Краснодаре. Терехов смотрел на небо затянутое тучами.

— Как всё прошло? — не поворачиваясь спросил дерханский главнокомандующий. — Костров воспротивился клятве?

— Ты знал?

— Арлас.

— Ты знал?! — во всю глотку заорал Быстров. — Дерханцы не могут жить в мире людей! Всё что ты хотел невозможно!

— Пускай дерханцы не могут жить на Земле, но что с того? Без монстров жизнь нашего народа наконец-то станет нормальной. Разве не этого мы хотели? А где это будет — у нас в Дэр или на Земле — неважно.

— Мы пошли не тем путём, МаоГат.

— А какой путь ты хотел? — Константин повернулся. — Думаешь, с людьми можно…

В грудь Терехова вонзился меч. Он харкнул кровью и рассмеялся.

— Арлас… А говорил, что не подведёшь…

— Мы сотворили ужасные вещи, Константин. Я боюсь, что без людей мир Дэр навсегда останется засушливой серой пустыней.

— Напоследок решил назвать меня человеческим именем… Это твоя насмешка?

— Нет. Я не хочу ненависти между людьми и дерханцами.

— Пролито слишком много крови… У тебя не получится договориться с людьми.

— Пускай так. Я попробую разорвать этот круг ненависти. Надеюсь, это ещё не поздно.

Быстров вытащил окровавленный меч и подхватил Терехова.

— Для твоего плана придётся убить Кхалу и Наен. Они не пойдут за тобой.

— Знаю.

— Ради людей ты готов убить свою любимую?

— Это не ради людей.

— Какой же ты глупец, Арлас… — из последних сил прохрипел Терехов. — Людям и дерханцам не договорится…

— Я верю в лучшее, МаоГат. Я верю в светлое будущее, которое когда-нибудь наступит и для дерханцев, и для людей.

Эпилог

Десять лет спустя.

У больницы стояла съемочная группа программы новостей. Они обогревались горячим чаем, ожидая появление Евгения Калинина. Стояли уже довольно долго, но главврач сообщил, что министра по делам Дэр скоро должны выпустить.

Предполагалось сделать кадр максимально естественным, и потому толпа зевак вокруг не особо напрягала репортеров, в отличие от декабрьского холода.

Наконец из дверей показалась инвалидная коляска. Во время последнего визита в Изнанку министру не повезло наткнуться на серого когтя. Считалось, что этих монстров уже не осталось, но пара-тройка по миру Изнанки всё ещё бродила.

Приветственно улыбнувшись Калинин махнул корреспонденту рукой. Интервью получилось коротким, но емким. Главный вопрос был про нападение серого когтя — было ли это случайность или намеренной провокацией.

Калинин заявил, что во всём виновато его любопытство. Министр решил посмотреть на редкие участки Серой Пустоши, что ещё остались на дерханской земле.

Говорил Калинин с улыбкой насколько это возможно после сложнейшей операции, потерянной по колено ноги и сломанной правой руки.

Репортёры пожелали министру скорейшего выздоровления и сопроводили до неброского серого фургона.

Из толпы зевак к машине подошёл мужчина в чёрном капюшоне.

— Привет, Илья, — сказал Калинин чуть улыбнувшись.

— Надо поговорить, — ответил Костров, посмотрев на Анастасию Калинину, которая везла коляску.

— Ну тогда садись к нам в фургон.

Проехав совсем немного Костров спросил.

— Это же нихрена не несчастный случай, верно? Что произошло в Изнанке.