Война без людей (СИ)

Еще один плюс в копилку спокойствия. Теперь остается только разобраться с новоявленным Беккером, и можно будет страдать фигней, причем, довольно долго. В мире, конечно, бурлят события и происходят разные важные вещи, но, знаете что? Витя устал. Пусть НИИСУКРС чинит свою вентиляцию, «когти» стреляют нехороших людей, а мы будем вчетвером жить-поживать, новостей из Китая ожидать. Там, как-никак, уже запустили пробную версию нашей системы в одном из районов. Даже не районов, а в небольшом городишке на три миллиона народа, да и то не среди всех подряд. Аналог стакомовских «часов» — не та технология, которую можно выпускать стотысячными партиями ежедневно.

В общем, пошли все нафиг, я фея. И мне нельзя волноваться.

Перед «Жасминной тенью» курил мой клон, имеющий подмышкой костыль. Напротив него стояла и чего-то хотела Викусик, которую ответы Вити-номер-два определенно сбивали с толку.

— Привет всем! — подкрался я сзади к девушке под скептическим взглядом костылевладельца. Издав оглушительный визг, Викусик подпрыгнула на месте, вызывая небольшое землетрясение. Пошатнулась, конечно же, провалившись слегка в мягкую почву, затеяла падать, но была поймана мной в районе попы, и устаканена на ровную местность.

— Витя! — с деланным смущением, как это умеют все половозрелые барышни, выдала девушка.

— Не виноватый я, — отрезал не виноватый я, — За что смог, за то и ухватил.

— Не виноватый он, — тут же с готовностью кивнул мой двойник, — Ты ему как сестра. Младшая.

— Будешь много п*здеть, уедешь отсюда на коляске, инвалид ты умственный! — тут же вызверился я.

— Пошёл в жопу, — беззлобно отозвался мой умственный близнец, — Я тут третий день разгребаю то, на что у тебя вечно времени нет. И не будет.

— Сестра… — пробормотала Викусик, рассматривая меня как в первый раз, — Серьезно?

— Ну да, — слегка смутившись, пожал я плечами, — Как-то так.

— А… гм, а… — потерялась девушка, а потом скромно так потыкала пальцем в Фридриха, — А это кто?

— Я — всё хорошее, что когда-то было в этом дебиле! — категорично отрезал ухмыляющийся клон, — И сегодня я уезжаю. Насовсем. Куда подальше от вас.

— Не знал, что я такая противоречивая личность, — хмыкнул я.

— Теперь знаешь, — гадостно улыбнулся клон. Наблюдать знакомую улыбку с чужого лица было непривычно.

— Так, я запуталась, — вернулась в реальность Викусик.

— Не заморачивайся, незачем! — хором ответили… мы.

У трехметровой девчонки вообще глаза в кучу собрались. Пришлось её мягко прогонять, уговаривая, что ей все почудилось. Не просто так, конечно, Витя-номер-два явно хотел поговорить со мной наедине перед дорогой дальней. Или не хотел, но считал нужным.

— «Поговорить» — это слишком сильно, наверное, — закурил мой двойник новую сигарету, тут же закашлявшись, явно с непривычки, — Я просто-напросто знаю, что ты собираешься сказать, так что это будет монолог. Да, мне есть что тебе сказать, Витя, не забывай, связь односторонняя. То есть я — умнее тебя просто потому, что знаю больше.

— Хорошее начало, — съязвил я, сам доставая сигарету.

— Не то, чтобы, — скривился Фридрих, — Просто я свалю, наша связь оборвется и, скорее всего, мы никогда больше не увидимся. Если ты, конечно, не захочешь меня шлепнуть. А ты не захочешь.

— Не захочу.

— Ну так вот, чтобы ты не завидовал там или не воображал себе лишнего, расскажу о своем состоянии. Жизнь у меня сладкой не будет, тут базару нет. Эмпатия — это не твоя гребаная экспатия, я просто вбираю в себя эмоции и мысли, понимаешь? То есть, я даже в город никогда не съезжу, у меня, как и у тебя, совсем нет талантов этого дурацкого немца, а он, как наша разведка узнала, был просто гением самоконтроля. Так что меня отсюда будет забирать телепортер, иначе я просто до стакомовской Стены внешней не доберусь, мозги вскипят. Живу только потому, что ты рядом.

— «Телепортер». Палишься.

— Ох, извини, думал могу расслабиться рядом с самим собой, — скривился Фридрих, — Телепортатор, конечно. Ты меня слушать будешь или докапываться?

— Мне просто интересно, — выдохнул тучку дыма я, — Что ты мне можешь сказать, коматозник? Ты же, считай, неделю назад родился.

— И поэтому ты не затыкаешься, дебил, вместо того чтобы слушать.

— Понял, заткнулся, слушаю.

Ничего-то он особо и не знал, кроме одной маленькой вещи. Кладышева. Наша Вероника собиралась спрятать Фридриха Беккера и у неё должно было это получиться с блеском. Не у неё одной, конечно, тут речь шла не только о большой и светлой любви этой извращенки ко мне любимому, но еще и о тщеславии. Единственный в мир дупликант разума — это было уникальное открытие, которым моя миниатюрная подруга делиться захотела лишь с самыми доверенными и близкими из своих коллег. К которым, кстати, относилась и Молоко. Именно Нина Валерьевна, подёргав нужные рычажки, и выбила под «эксперимент» чуть ли не целую усадьбу во глубине сибирских руд. Там и будет проживать некто Фридрих Беккер, причем, скорее всего, до конца своей пусть и относительно короткой, но точно полной спокойствия жизни.