Война без победителя

– Не все так просто, Митек, – покачал головой Костян. – Нелегальную торговлю оружием контролируют, и притом очень ревностно, криминальные Ордена. За легальной присматривают другие Братства. В общем, есть риск нарваться на какого-нибудь мертвяцкого Пастушка и засветиться. К тому же в городе мы предпочитаем охотиться без шума. Ну, а насчет того, что лучше в нашем деле – ствол или холодное оружие, – это еще большой вопрос. Метательная звездочка или стрела заносит в рану больше «тлена», чем пуля, а подготовленный должным образом нож в умелых руках превратит мертвяка в пенящуюся лужу с той же вероятностью, что и очередь разрывными капсулами. Что же касается прочего снаряжения, то оно у нас имеется, хотя и по минимуму. Есть даже опознавательные ультрафиолетовые фонари. Правда, мы ими редко пользуемся. Какой смысл рассматривать Знаки на мертвяках, если нужно просто мочить все «тела» подряд?

Хм, логично. Наверное. Вот только…

– Сначала надо найти «тело» среди «жильцов», – заметил Дмитрий.

– Тут мы велосипедов не изобретаем, – пожал плечами Костян. – Для этого есть тепловизоры.

– Вообще-то, у Метиса ничего такого не было, – Дмитрий наморщил лоб, вспоминая. Действительно ведь не было…

– То, что ты ничего не видел, Митек, не значит, что ничего не было. Метис! – позвал Костян. – Покажи-ка нам свое пивко.

Тот, улыбаясь, выудил из глубокого кармана мятую пивную банку с вывороченным донышком. Знакомую уже, кстати: Дмитрий обратил на нее внимание еще в подмосковном лесу.

– Что это? – удивился Дмитрий.

– А ты сам посмотри, – Метис протянул банку ему.

Грязная алюминиевая емкость оказалась тяжелее, чем можно было предположить. Баночка-то явно не пустая. И что же там внутри? Вот это да! Миниатюрный монокуляр!

Дмитрий заглянул в открытую крышечку.

– Тепловизор?

– Ага, – хмыкнул Метис. – Классная маскировка, правда? Кто и в чем заподозрит бомжа, вертящего в руках банку из-под пива?

В самом деле. Кто-то прячет тепловизоры в фотокамеры, навигаторы и мобильные телефоны, а кто-то поступает проще.

– При помощи этого, кстати, мы в лесу отличили тебя от мертвяков.

Все верно. Тепловизорный прибор – лучший детектор жизни. И смерти как ее отсутствия – тоже. Живой человек дает термографическую картинку, мертвый – нет. Вот только Феникса, аккумулирующего в себе жизненную энергию, собранную извне, при помощи тепловизора выявить не удастся: он ничем не будет отличаться от простого «жильца». Но Феникс, тем более Дикий, не принадлежащий никакому Ордену, – настолько редкая птица… В общем, у Вольных, похоже, и мысли не возникло, что Дмитрий может оказаться им.

Пока не возникло, во всяком случае. И заблуждение это следует впредь всячески поддерживать.

– В твоих преследователях жизни не было, а в тебе – была, – продолжал Метис. – В противном случае тебя бы тоже пришлось убить.

Где-то на периферии сознания промелькнула мысль о том, что Метис ошибается. Феникса убить не так просто.

– Еще вопросы? – подытожил Костян.

– Нет пока, – ответил Дмитрий. Он вдруг почувствовал жуткую усталость. Что и неудивительно: денек выдался не из легких.

Костян все понял сразу.

– Ладно, хватит разговоров, – распорядился он. – Метис, помоги новенькому устроиться, и накормите его там. А ты, Митек, отдыхай, пока есть такая возможность. Очень советую.

Ему выделили нары неподалеку от хлопотавшей у плиты молчаливой женщины. Тарелка неожиданно вкусного наваристого борща разморила Дмитрия окончательно. Он провалился в сон, как в воду. Только снилось что-то до одури странное. Сон был похож на жизнь. На чужую, давным-давно прожитую кем-то другим жизнь, которая становится частью твоей. Или частью которой ты становишься сам. Или уже стал. В этом сне Дмитрий был собой и не собой одновременно.

Между глав

– Люди уже не те, что раньше. Благодаря своей активности, настырности и плодовитости смертные побеждают саму смерть. Даже за тот краткий срок, который им отмерен, они успевают сделать многое, а их потомки сделают еще больше. Люди становятся все более многочисленными и обретают реальную силу, – пробивался сквозь плотную пелену времени чей-то глухой голос. – Человеческая раса поднимает голову. Скоро без всякой магии и тайных знаний она станет хозяйкой мира и, что самое главное, осознает себя ею. Этому процессу уже не воспрепятствовать.

Слова звучали разборчивее, голос становился громче…

– Зато можно стать хозяином для расы-хозяйки и удерживать ее в своей власти…

«Начинается!» – отстраненно подумал в своем странном сне Дмитрий. И спокойно принял это. Настолько спокойно, что сам удивился.

К нему возвращались забытые воспоминания многовековой, а может быть, и многотысячелетней давности. Вернее, не к нему, а к пробуждающемуся в нем Фениксу.

К уже пробудившемуся.

Бронский был прав. В критических ситуациях Дмитрия уже неоднократно спасали неосознанные умения и навыки, приобретенные в прошлых жизнях. Но это был лишь поверхностный слой. А вот теперь, похоже, всколыхнулся глубинный. Сознание и память Феникса.