Война, блокада, я и другие…

              Воспоминания

Воспоминанья хлынули лавиной…

Они способны раздавить меня.
Война, блокада, страхи и болезни,
Берггольц, бомбежки, лютая зима…

Подружка по блокадной коммуналке,

Огрызки довоенных карандашей…
И на дрова поломанные стулья,
Вода, к утру замерзшая в ковше.

Стихи и сводки, голос Левитана…

Смерть бабушки и наш истошный крик…
Буржуйка, кипяток… истерзанный младенец…
В углу у бабушки печальный Божий Лик…

125 святых, бесценных граммов

Святого Хлеба… очередь за ним…
Вода из грязного растопленного снега
И похожденья долгие за ним…

Постель холодная и комната без света.

И мышь голодная без страха… на столе…
«Тарелка» репродуктора на стенке
И светомаскировка на окне.

Стук метронома жесткий и тревожный,

И вой сирены, и смертельной страх…
И мама неестественно худая,
И тетя Ксенья в стареньких очках…

Собачий суп и варево из клея,

Украденные карточки на Хлеб…
И одиночества тягучие недели.
На грани смерти мой голодный бред…

Машина, Ладога, кругом вода, теплушка,

Болезнь мамы… стук колес и… вши…
И госпиталь — плавучие палаты,
И боль чужая, смерть… и вопль Души.

Нет, и детей война не пощадила.

Нас повзрослеть заставила нужда.
Я стала малолетнею старухой…
Все видела… все знала… все могла…

Воспоминанья хлынули лавиной,

Они способны раздавить меня…
И вспоминать не хочется блокаду —
Все снова пропускать через себя…