Читаем Война. Блокада. Победа! «память моя блокадная…» полностью

В плане тотальной мобилизации, создания «моральной “Линии Зигфрида”», подготовки новых мобилизаций (может быть, и пятнадцати – шестнадцатилетних). У немцев Hitlerjugend[26] организована в двадцать две дивизии. В Германии вводятся новые экономические ограничения. Всё это уже меры спасательного порядка. Решающая всё битва на Востоке даёт себя знать. Иссякают огромные запасы. Рушится былой престиж Гитлера… Назревает неминуемый удар со стороны Англии и США. Гитлер в новогодней речи говорил, что «наступление союзников на Европу неизбежно». Немцам придётся расставить свои дивизии по десяти направлениям: СССР, Норвегия, Голландия, Бельгия, Северная и Южная Франция, Италия, острова, Тунис, Балканы…

В Шлиссельбурге взят в плен фашист-подполковник. Он выдал всю систему немецких укреплений и минных полей Шлиссельбургского и Синявинского районов, но у микрофона выступить отказался: «Честь офицера не позволяет…» (Ха-ха!)

Сейчас идут жестокие бои у Синявинских высот, с которых противник просматривает весь район… Надо думать, что артиллерийская и воздушная подготовка плюс общий удар наших войск решат дело. У противника есть резервы в районе Любани и других ближних пунктах, но и они будут втянуты и размолоты. Фашисты нервничают: гарнизону Шлиссельбурга сначала был объявлен приказ Гитлера «уходить», а затем – в отмену – «драться до последнего».

Наступление Красной Армии идёт широко… В районе южнее Воронежа окружены войска противника. Направленный на юго-запад «косой» новый удар Воронежского фронта, видимо, рассчитан на охват противника через Донбасс, может быть – Лозовую, на Нижний Днепр, чтобы срезать Кавказскую, Ростовскую и Крымскую группы немцев – буде противник побежит с Северного Кавказа в Крым.

У Ростова пока как будто пауза.

«…В проходной пять радостно возбуждённых девушек, взяв друг друга за руки, кружились и громко выкрикивали:

– Да здравствует наш Ленинград и мы!»

Да здравствуем мы! Мы – это те, кто прорывал блокаду, – бойцы и рабочие Ленинграда! Повышается рост национального русского самосознания и гордости. Отбрасываются некие старые критерии; мысль устремляется к духовному творчеству России; всё пересматривается! Уже сейчас заново проверяются отношения с Западом. Ставится вопрос о влиянии русской культуры на ряд сторон жизни Запада.

Мысли о послевоенной жизни. – Народ, выдержавший такое испытание, как война 1941–1943 годов, вырастает на голову. Это отразится решительно на всех сторонах нашего бытия. Может быть, будет трудно распределять работу бывшим фронтовикам, может быть, будут споры с тыловиками, бытовые драмы и пр., но в целом люди будут ещё смелее, честнее.


20 января 1943 года

Солнечно… Морозно…

Послал очерк в «Правду» о прорыве блокады. Но что можно вложить в шесть страничек? Написал, между прочим, что наши семнадцать месяцев в Ленинграде – это высшее и неповторимое духовное напряжение. Это так!

Обстрел города продолжается, сверкающая луна, снега…

Читаю о Родене… Немного природы, искусства, отвлеченности размышлений, настроений… Сжимается душа, весь я в предчувствии будущих работ. Неистовое желание продолжать искания в искусстве. Планы, планы… После победы я буду года три заниматься историей, философией, литературой, проблемами эстетики (новый университетский курс); буду ездить по России – по местам, где был в детстве, где был на войнах, по местам историческим.


21 января 1943 года

Мороз больше 20 градусов. Днём воздушная тревога.

Бои на окраинах Сталинграда. Немцы ещё ходят в контратаки. Упорство основательное.

Редактирую свою рукопись «Кронштадт» (в который раз!).

Ряд писем от радиослушателей – очень интересные. У многих граждан иллюзии: блокада прорвана, конец войне, будет рай. Надо мне выступить по радио и сказать, что нас ждёт ещё много трудностей. Враг огрызается. Надо штурмовать ряд укреплённых полос, гнать врага; непрерывно и очень напряжённо трудиться до конца войны. Ленинградцы обязаны быть в первых рядах! Приходить в расслабленно-радостное состояние нельзя, – это опасно!

За два месяца с 19 ноября 1942 года по 19 января 1943 года убито 500 000 солдат и офицеров противника (а сколько раненых?)… Взяты трофеи: более 6000 танков, 12 000 орудий и пр. Немцы нас сейчас «снабжают» вполне прилично, пожалуй лучше, чем союзники… (Парадоксы войны бывают остры и жестоки.)

Огромный общий подъём, и это не вспышка – это привычный советскому народу победный ход, лишь временно сбитый с ритма Гитлером.


22 января 1943 года

Двадцатый месяц войны! Сегодня – холод…

В госпиталях очень много раненых. 18 января ночью в палатах стояло громовое «ура»… «Недаром кровь пролили…».

Гитлер продолжает перебрасывать войска из Франции, Бельгии и пр…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Былое и думы
Былое и думы

Писатель, мыслитель, революционер, ученый, публицист, основатель русского бесцензурного книгопечатания, родоначальник политической эмиграции в России Александр Иванович Герцен (Искандер) почти шестнадцать лет работал над своим главным произведением – автобиографическим романом «Былое и думы». Сам автор называл эту книгу исповедью, «по поводу которой собрались… там-сям остановленные мысли из дум». Но в действительности, Герцен, проявив художественное дарование, глубину мысли, тонкий психологический анализ, создал настоящую энциклопедию, отражающую быт, нравы, общественную, литературную и политическую жизнь России середины ХIХ века.Роман «Былое и думы» – зеркало жизни человека и общества, – признан шедевром мировой мемуарной литературы.В книгу вошли избранные главы из романа.

Александр Иванович Герцен , Владимир Львович Гопман

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза