Война Братьев

– Мы называем эти камеры «с-глаз-долой-из-серд-ца-вон», – начала она, пока два стражника вносили в темницу стол. – Судя по всему, сажать людей в такие темницы – древняя фалладжийская традиция, возникшая еще в те времена, когда они брали пленных, а не резали им глотки прямо на поле боя. Согласись, отличное место, в нем исчезают в небытие личные враги. В подземельях Томакула их сотни. Эту нам пришлось подчистить, слишком много было костей. А череп мы оставили, чтобы ты не скучал. Его хозяин умер здесь с голода – стражники просто забыли о его существовании.

Забывчивые стражники меж тем протиснули в дверь тяжелое кресло с подушками. Ашнод нарочито небрежно уселась на одну из них, а стражники пододвинули к ее ногам стол. Ножки стола оканчивались стилизованными когтями, которые словно царапали каменный пол. Ашнод попыталась качнуть стол, тот стоял неподвижно. Рыжеволосая изобретательница удовлетворенно кивнула.

К столешнице были привинчены кандалы – для одной руки. Один из стражников расковал Тавносу правую руку и, угрожая подмастерью кинжалом, заставил просунуть ее в кандалы на столе, ладонью вверх. Затем он захлопнул металлическое кольцо, закрепил его заклепками и остался стоять подле Ашнод. Двое других вышли из камеры и закрыли за собой дверь.

– Среди фалладжи немало желающих снять с тебя голову немедленно, – сказала Ашнод. – К счастью, их меньшинство. Многие хотят, чтобы прежде тебя долго пытали, и их значительно больше.

Тут Ашнод достала из висевшей у нее на плече сумки какое-то круглое устройство – плоскую металлическую тарелку, вокруг которой змеились странным образом закрученные провода. Тарелку она подложила Тавносу под тыльную сторону закованной в кандалы ладони, а стражник поднес к горлу подмастерья кинжал и держал его до тех пор, пока Ашнод не вставила подушечки всех пальцев беспомощной руки иотийца в странные металлические зажимы. В каждом зажиме было что-то вроде иглы, которая прокалывала кожу. На столе появились капельки крови.

Тавнос дождался, пока кинжал стражника окажется в ножнах, и спросил:

– И к какой же партии принадлежишь ты? – Он говорил с трудом – судя по всему, пока он был без сознания, его били по лицу, губы едва двигались.

– Как всегда, исключительно к собственной, – ответила рыжеволосая женщина и соединила лежащие перед ней провода.

Тавнос забился в судороге – его руку и все тело пронзил электрический разряд. Он не упал со стула благодаря тому, что рука была прикована к столу, а стол твердо стоял на каменной плите.

Наконец Ашнод разомкнула контакт.

– Отлично работает, – сказала она. Тавнос едва выдохнул:

– Что… это… такое?.. Ашнод ответила:

– У фалладжи много традиционных орудий пыток – дыба, гаррота, тиски для пальцев. Мишра давно изобрел новый вариант дыбы, более эффективный – доставляет пленнику максимум неприятностей, почти не требуя усилий от палача. А это, – Ашнод постучала пальцем по устройству, к которому была прикована рука Тавноса, – уменьшенная версия моего варианта дыбы. Тебе понравилось?

– Отличная штука, – выдохнул Тавнос. – В твоем неповторимом стиле, не перепутаешь. Не проще сразу меня убить?

– Такой вариант не исключен, – сказала Ашнод. – Возможно, я буду вынуждена выбрать именно его. Впрочем, мне бы этого не хотелось.

– Ашнод, – сказал Тавнос, – когда ты была нашим пленником, с тобой обращались хорошо.

– Вынуждена огорчить тебя, малыш, – сказала Ашнод. – По фалладжийским меркам, с тобой обращаются очень даже хорошо. Большинство твоих соплеменников уже мертвы – Мишра не доверяет даже иотийским рабам. Он пришел к выводу, что Урза умеет читать их мысли на расстоянии. Он даже хотел засолить твою голову и отправить ее посылкой Урзе. Я сумела его отговорить, убедив, что твои знания могут пойти нам на пользу.

– Я ничего тебе не скажу, – плюнул Тавнос.

– А я знаю, – невозмутимо ответила Ашнод. – Просто у меня был небольшой выбор – или внушить Мишре, что стоит попробовать добыть у тебя знания, или плюнуть на все и обречь твою голову на увлекательное путешествие в кувшине с рассолом.

– И зачем ты мне это говоришь? – прорычал Тавнос. – Думаешь, я сболтну что-нибудь полезное?

– И это тоже, – сказала Ашнод.

– В присутствии твоего нового друга? – спросил Тавнос.

Ашнод отрицательно покачала головой:

– В наше время знать аргивский считается позором среди фалладжи. Смотри. – Ашнод повернулась к стражнику и отчетливо произнесла: – Я превратила твоего отца в мутанта. Твоего деда и твоего брата я тоже превратила в мутантов – за то, что они не сумели как следует проявить себя в постели.

Стражник и бровью не повел. Ашнод повернулась к Тавносу:

– Видишь? Скажи я то же самое на фалладжи, он бы бросился на меня с кинжалом. – Затем она снова повернулась к стражнику и отдала ему приказ на языке кочевников. Стражник попытался возразить, но Ашнод прикрикнула на него, и он, поколебавшись, покинул камеру, злобно поглядев на Тавноса. Дверь захлопнулась. На миг открылся и почти сразу закрылся глазок. – А теперь тебе придется оказать мне услугу, – сказала Ашнод.

– Я весь внимание, – с горечью в голосе ответил Тавнос.