Война Братьев

Он создал простое устройство, небольшой амулет, которому для работы хватало буквально пары осколков кристалла, заряженного транской энергией. Он издавал низкое гудение, которое успокаивало носителя амулета, являясь тем самым хоть и слабым, но оберегом. Естественно, все, что имело малейшее отношение к врачеванию, вызывало восторг, и священники немедленно провозгласили Урзу добрым прихожанином, несмотря на то что он был, во-первых, неверующим, а во-вторых, – аргивянином.

Так что храмы были довольны. Купцы тоже были довольны: прослышав о кроогских «магических» амулетах, в столицу стало приезжать больше людей. А простой люд был доволен тем, что купцы нанимали больше работников, и тем, что на башнях теперь сидели орнитоптеры, которые привлекали в Иотию любопытствующих. Наконец, сказала себе Кайла, доволен был и папочка, поскольку у него теперь были металлические статуи, орнитоптеры и прочие чудеса, которых не было у других, и зять, которого хлебом не корми, дай изобрести что-нибудь новое.

Главный изобретатель Урза стал подлинным источником счастья для всех людей в Иотии. Кроме одного человека – принцессы, своей жены. А тут еще папочка заявил ей, что у него что-то до сих пор нет внука, настоящего наследника. Черт возьми, разве Кайла виновата, что вождь без устали занимает ее мужа другими делами?

Кайла знала, что есть и другие возможности для интимной жизни, но она всегда находила их отвратительными. Пока она росла, кормилица рассказывала ей всевозможные истории о королевах и принцессах, которые заигрывали с красивыми молодыми придворными или добросердечными незнатными людьми. Впрочем, большинство этих историй были поучительными и заканчивались тем, что один или оба героя погибали или отправлялись в изгнание. И почему-то ни один из этих вариантов не казался Кайле достаточно привлекательным.

Но она все еще была молода и прекрасна, и многие бросали на нее именно те взгляды, на которые у ее мужа просто не было времени. Она не уставала повторять себе: как это хорошо, когда тебя провожают глазами, когда оборачиваются тебе вслед. Кайла была уверена, что высокий, мускулистый игрушечных дел мастер с побережья едва не проглотил язык, когда узнал ее. Подобные мелочи и помогали ей пребывать в сносном настроении.

Она задумалась об этом госте, о Тавносе. Он был высок и широкоплеч, и она не сомневалась, что прежде, до занятий изобретательством, он провел юность за ловлей рыбы на мысе Джорилин. Он все время был растрепан, казалось, он плохо понимает, где он и что он. Щенячий у него вид, по-другому и не скажешь. «Вот мужчина, – с улыбкой подумала Кайла, – который нуждается в женской ласке». А его манеры! Уж такая глубинка, глубже некуда – когда он говорит, кажется, слышишь крики чаек. Ничего, придворные скоро научат его, что к чему.

Кроме того, Тавнос быстро нашел общий язык с ее мужем. Если Урза порой не был готов ее выслушать, то человека, говорившего на языке изобретений, машин и науки, он готов был выслушать всегда.

Кайла покачала головой. С одной стороны, ей хотелось, чтобы красивый молодой человек выдержал тяготы работы с ее мужем – Тавнос казался просто прелестным молодым человеком. С другой стороны, принцесса понимала, что если ему это удастся, то он изменится – сообразно нуждам Урзы. Она теперь отлично знала, что всякого, кто не вписывается в его планы, Урза просто перестает замечать.

Думая обо всем этом, Кайла продолжала свое шествие в гостиную. Ее каблуки спокойно постукивали по мрамору. Придворные поняли, что буря миновала. Принцесса прошла мимо слуг, которые развозили свежее белье, столовое серебро и – о, боже мой, опять! – свитки. Слуги приветливо кланялись.

Перед дверью в гостиную она остановилась, глубоко вздохнула и вошла. Тайный совет уже собрался.

У дальнего конца стола сидел, опираясь обеими руками на столешницу, ее отец-вождь. По левую руку от него сидел Руско, который прибыл во дворец вместе с Урзой и с тех пор ни разу не выразил желания отправиться восвояси. Часовщик получил полуофициальную должность посредника между дворцом и купеческими гильдиями и намеревался расстаться с этим титулом – и связанными с ним привилегиями – не раньше чем либо он сам, либо Кроог исчезнут с лица земли.

По правую руку располагались начальник стражи и сенешаль. Начальник служил оруженосцем вождя еще в далекие времена своей юности, но состарился он быстрее, чем папочка, так что теперь большую часть времени проводил во сне. Сенешаль выглядел почти так же, как в день ее помолвки. Наверное, от болезней и бед его спасал врожденный страх – он постоянно дрожал, так что никакая напасть просто не могла подойти к нему ближе чем на двадцать футов.

Эти трое были ближайшими советниками папочки. Она тоже числилась советником – папа всегда звал ее и прислушивался к ее словам. Вчетвером они и составляли тайный совет вождя.

– Он будет? – сурово спросил повелитель.

– А он хоть раз был? – ответила принцесса, стараясь говорить бодро. – Ты же знаешь, он занят – вводит своего нового ученика в курс дела.

Вождь вопросительно посмотрел на Руско.

Тот ответил: