Война Чарли

Лано сделал еще два комплекта снимков – по одному для Чарли и Дентона. На фотографиях были Николас Кучча и Джоуи Франконе в самых недвусмысленных позах. Потом Лано, Чарли и Дентон вышли из отеля на парковку, и Лано передал две камеры Чарли.

– Одну пленку я оставлю себе, – сказал он. – Когда-нибудь этим фоткам цены не будет.

– А зачем еще два комплекта? – спросил Дентон.

Чарли бросил Дентону одну из камер.

– По одному для каждого из нас.

– Сувениры на память, – кивнул Лано.

Когда Саманте было двенадцать лет, она играла в бутылочку с подругой и двумя мальчишками из класса. И Саманте, и ее подруге нравился один мальчик – тот, который был повыше. Каждой хотелось, чтобы бутылка показала на него, а не на его приятеля-недомерка.

Сначала они просто целовались в присутствии другой пары, но потом игра стала интереснее: парочка должна была уединиться на некоторое время в чулане под лестницей. Когда бутылочка указала на Саманту и мальчика, который ей нравился, они зашли в чулан. Как только за ними закрылась дверь, мальчишка тут же схватил Саманту за плоскую грудь. Ей стало не по себе. Она отстранилась, повернулась к своему кавалеру лицом и потянулась было к его губам, но мальчишка попятился.

– Повернись, – прошептал он. – Я хочу пощупать твои сиськи.

Саманта обозвала его придурком и вышла из чулана, не дожидаясь, когда закончится оговоренное время. Она прошла мимо подруги и стала подниматься вверх по лестнице.

– Что случилось? – спросила лучшая подруга.

– Я иду домой, – ответила Саманта.

Больше она в бутылочку не играла. Потрясение скоро прошло. В конце концов, бутылочка – просто глупая детская игра. Но и тогда, и позже Саманту бесило, когда ее пытались лапать, как кусок мяса.

Она очнулась от того, что ощутила у себя под блузкой чужие пальцы. Бо Кэритан думал, что она еще без сознания, и лапал ее. Саманта не смела открыть глаза. Она боялась психа, который вломился к ней в дом, но понимала: единственный шанс спастись – каким-то образом застать его врасплох.

От него разило пивным перегаром; ее чуть не вырвало. Саманта еле сдерживалась, чтобы не закричать. Она уговаривала себя: надо лежать тихо. Сейчас он наверняка попытается ее изнасиловать… Если он заберется на нее сверху, можно будет врезать ему коленом между ног. Но ничего не получится, если он, как сейчас, будет сидеть на полу сбоку от нее. Значит, надо сделать так, чтобы придурок оказался прямо перед ней. Или на ней.

41

Энтони Рицци сидел в номере своего отеля, примерно в километре от «Белладжио», и пил «Абсолют» со льдом. Кроме льда и водки, в его бокале были подмешаны валиум и кодеин. После того как Рицци поднялся к себе, он пил уже второй бокал адской смеси и пятый бокал водки с тех пор, как они встретились внизу, в баре, поиграли немного в кости и поужинали в знаменитом ресторане «Вакханалия».

На Нико были только черные трусики-танга в сеточку и такой же лифчик. В прохладном кондиционированном воздухе соски ее набухли. Она изнывала от нетерпения. Когда же толстяк, наконец, заснет?

Она села на край кровати и подалась вперед – чтобы Рицци мог дотянуться до ее груди кончиками пальцев.

– Нико с тобой очень хорошо, – проворковала она.

Рицци отпил глоток своей адской смеси.

– У тебя красивые сиськи, – сказал он, придвигаясь к ней.

Нико отодвинулась. Рицци попытался дотянуться до нее, не удержался и повалился на кровать.

– Ах, чтоб тебя! – вырвалось у Нико, когда она увидела, что Рицци расплескал свой напиток. – Будь аккуратнее, – ворчливо сказала она. – Нечего зря разливать водку.

Она взяла у него бокал, отошла к столу и налила еще. На сей раз она подмешала в «Абсолют» двойную дозу кодеина.

Рицци прошиб пот.

– Почему здесь так жарко?

Нико снова села на кровать и погладила Рицци по щеке, притягивая его к себе. Потом она принялась страстно целовать его. Поцелуй вышел долгим. Отстранившись, китаянка поднесла к его губам стакан и заставила выпить до дна. Рицци, которому приходилось все выше задирать голову, подавился и закашлялся.

Выждав, пока он не оправится, Нико заглянула в его сонные глаза и снова поцеловала. Потом снова поднесла стакан к его губам.

Детективы Гоулд и Яндолли уже подъезжали к «Белладжио», когда услышали сообщение по рации. Несчастный случай с сотрудником полиции. Его доставили в отделение скорой помощи «Санрайз». Гоулд включил сирену и, развернувшись через две сплошные, помчался в больницу.

Врач отделения скорой помощи, который принимал Дональда Джентри, сказал им, что состояние пациента «стабильное».

Гоулда прошиб пот.

– Ему либо очень повезло, либо очень не повезло, – заявил врач.

Детективы переглянулись.

– У него пробито горло, – пояснил врач. – Он никогда не сможет говорить, но жить будет. Пуля прошла буквально на миллиметр от позвоночника и артерии. Просто чудо, что у него нет других серьезных повреждений. Но от голосовых связок ничего не осталось. Тут, как говорится, медицина бессильна. Кроме того, у него обожжены губы – видимо, о ствол пистолета. Скорее всего, тот ожог спас ему жизнь. Сунул дуло в рот, обжегся, дернулся, чуть сдвинул ствол… Поэтому и не убил себя.