Читаем Война для двоих полностью

– Во второй раз гонять вертолет туда никто не будет. И не потому, что не хотят твою группу вытащить. Причина проста: там склон приземлиться не позволяет – возможно только десантирование без приземления. На лету же вас, сам понимаешь, не прихватят… А в других местах – уже на сотню метров в сторону – вертолет может быть сбит. Возвращаться или своим ходом, или, что гораздо лучше, захвати какой-нибудь транспорт. Вот, посмотри карту с «беспилотника». Во дворе гостиницы стоит бронеавтомобиль. Думаю, тебя и твою группу поджидает. А если он вскоре уедет, в соседнем здании во дворе гараж. Там три бронеавтомобиля и с десяток пикапов с пулеметами в кузове. Они, кстати, могут устроить за вами погоню. Вот, посмотри на карту. Как-то ты должен выбраться. Поддерживай связь, чтобы вас встретили. Лучшее время для возвращения – завтрашнее утро. Завтра у нас пятница. У бандитов с восходом солнца начнется пятничный намаз, и у мусульман выходной день к тому же. Для тебя это, говоря современным международным языком, который, к сожалению, русский язык сильно теснит, прайм-тайм, прайм-тайм на ближайший выходной. Надеюсь, ты оценил сложность задачи правильно и хорошо сделаешь то, что сделать, как говорят в разведотделе дивизии спецназа, невозможно. Ты должен показать разницу между нашим спецназом и сирийским, пусть им и командует генерал Сухель. Теперь о составе. Ты как планируешь? Всю группу возьмешь? Генерал предупредил, что может выделить тебе под команду взвод отличных, лично им подготовленных бойцов. Я заранее сказал, что ты откажешься и будешь работать своими силами. Так что – всеми?

– Это может оказаться излишне заметным при переходе через город. Чем группа меньше, тем легче пробраться. Будь моя воля, я бы вообще один пошел. Но тридцать человек в блокировке против одного – это многовато.

– Здесь я с тобой соглашусь. Так сколько человек возьмешь?

– Вчетвером, скорее всего, отправимся.

– Тогда с Богом…

Эпилог

– Вы ко мне, господин майор? – холодно спросил Гиваргис.

– К вам, коллега, к вам… – Джереми Кокс всегда старался оставаться вежливым и даже по-американски улыбчивым, если только не было необходимости проявить жесткость.

– Тогда заходите. Мы будем вам рады… – сирийский майор ушел в темноту, а Джереми обернулся к сопровождающему его Абдурахману:

– Сейчас я его очень обрадую…

Абдурахман ничего не ответил, только включил электрический фонарик, чтобы посветить на лестнице. Сирийцы к темноте уже, скорее всего, привыкли и свободно перемещались без света в своем помещении. А майор Кокс не так часто уж и бывал у них, чтобы тоже привыкнуть, тем более не бывал он в этом подвале в темное время суток. Хотя до наступления настоящей ночной темноты оставалось еще около двух часов.

Подвальные помещения начинались с длинного низкого коридора, по обе стороны которого располагались двери. Часть дверей закрывали кладовки бывших жителей этого дома, часть прятали от посторонних различные технические помещения, бойлерную, электрощитовую комнату и прочее, но, поскольку горячего отопления в Кафр-Зите уже давно не было, как и электричества, естественно, бойлерные не работали. А электрощитовую, оставшуюся без присмотра жильцов, почти полностью разворовали мародеры. Сирийские майор с капитаном жили в просторной комнате почти в середине подвала. В соседней комнате жили четверо моджахедов, которым амир Роухан приказал присматривать за сирийцами и докладывать об их поведении майору Коксу.

Майор и капитан сидели на своих кроватях, стоящих у противоположных стен комнаты, и, как только гости вошли, оба встали.

– Абдулхамид, – попросил Гиваргис капитана Сахима, – завари для гостей матэ.

Капитан шагнул было к стоящей по центру комнаты металлической печке, труба из которой выходила наружу через единственное окно, но Джереми Кокс остановил его движением раскрытой ладони:

– Спасибо. Не стоит беспокоиться. Мы матэ не пьем.

– Я так понимаю, что вы пришли по какому-то делу? – Гиваргис смотрел прямо в сосредоточенное лицо майора Кокса, привычный, видимо, различать мелкие детали даже во мраке.

– Обязательно. Я не привык попусту тратить время. Да и прогулки по разрушенному городу доставляют мне мало удовольствия. Капитан Сахим, я бы попросил вас хотя бы несколько минут погулять и подышать свежим пыльным воздухом. Вам вовсе не обязательно слышать наш разговор с майором аль-Хабиби.

Капитан посмотрел в сторону своего соседа по комнате. Аль-Хабиби кивком головы показал на выход, и Абдулхамид неохотно вышел.

– Итак… – сразу решил перейти к делу Гиваргис, как только в коридоре стихли удаляющиеся шаги капитана Сахима.

– Итак… – повторил Джереми Кокс…


Перейти на страницу:

Все книги серии Спецназ ГРУ

Сверхсекретный объект
Сверхсекретный объект

Капитан Осокин был когда-то на хорошем счету у командира спецподразделения ГРУ «Каскад» подполковника Федорова. Но теперь у него новое имя Стен и кличка Циклоп, и он возглавляет диверсионную группу, заброшенную в Россию для сбора секретных сведений о баллистической ракете «Тополь-М». По иронии судьбы, Федорову пришлось возглавить операцию по поимке Циклопа и его команды. Он знает, с кем имеет дело: Осокин убивает человека одним ударом и не знает себе равных в стрельбе по-македонски. Но и бывший, и новый руководитель «Каскада», майор Кудрявцев, полны решимости остановить матерого диверсанта, предателя и убийцу, ведь они хорошо знали его задолго до того, как он был отчислен за мародерство из отряда, попал в Штаты и был завербован ЦРУ...Роман издавался под названиями «Охота на Гризли», «Стрельба по-македонски».

Сергей Львович Москвин

Боевик / Детективы / Боевики

Похожие книги

Некоторые не попадут в ад
Некоторые не попадут в ад

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод».«И мысли не было сочинять эту книжку.Сорок раз себе пообещал: пусть всё отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным.Сам себя обманул.Книжка сама рассказалась, едва перо обмакнул в чернильницу.Известны случаи, когда врачи, не теряя сознания, руководили сложными операциями, которые им делали. Или записывали свои ощущения в момент укуса ядовитого гада, получения травмы.Здесь, прости господи, жанр в чём-то схожий.…Куда делась из меня моя жизнь, моя вера, моя радость?У поэта ещё точнее: "Как страшно, ведь душа проходит, как молодость и как любовь"».Захар Прилепин

Захар Прилепин

Проза о войне