Война Евы

Медленно выдыхаю. Включаю компьютер, достаю зеркало из сумки, привожу себя в одной мне видимый порядок… и иду к исполнительному директору.

Вежливо стучусь, дожидаюсь приглашения и захожу в кабинет.

- Вы звали, - произношу дежурную фразу.

- Садись, - кивая на кресло, бросает мне Глеб.

С такой интонацией обычно собакам команды отдают. Если бы он сказал «сидеть» - я бы даже разницы не заметила…

И всё же сажусь на указанное место, принимаю самую защищенную из поз; жду, когда начнёт...

- Почему не говорила мне о нём? - сухо произносит мужчина, глядя на экран своего компьютера.

Как быстро они все решили, что это «он». Даже не знаю, стоит ли переубеждать, что автор - женщина.

Но голос феминистки у меня внутри верещит, как банши, требуя поправить исполнительного директора.

- Потому что книга не дописана, и автор не планировал её печатать. Писал для себя, - отвечаю, глядя в сторону.

- Это твоя работа - убеждать авторов, что их книгу нужно напечатать и именно у нас, - все также сухо произносит Глеб.

- Согласна, - признаю, кивая.

- Этот материал тебе прислали не просто так. Если бы автор писал в стол, то рукопись там бы и осталась.

А вот тут не соглашусь. Я дала Саше почитать, чтобы она просто взглянула со стороны и сказала, насколько это интересно.

- Он хотел услышать мнение, не более, - аккуратно замечаю.

- Когда человек хочет услышать мнение, он уже пишет не «для себя», - Глеб отрывается от клавиатуры и переводит взгляд на меня, - ответь мне на один вопрос: почему ты хочешь его спрятать?

- Я не хочу его спрятать. Это он не хочет светить лицом, - вежливо улыбаюсь, надеясь, что глаза меня не выдают.

- С чего вдруг? Оно у него какое-то особенное? - продолжает атаковать Глеб.

- Оно самое простое. Но автор не желает, чтобы его узнавали.

- Давно ли профессия писателя стала непристойной? - поднимает брови мужчина.

- Дело не в этом. У этого человека своя жизнь, которую он не хочет менять. Он, может, и согласится на сотрудничество, но точно откажется становится публичной личностью.

- Ты много о нём знаешь. А говорила, что это какой-то незнакомый новичок.

- Это личность, у которой данная работа - действительно первая. Но ей не семнадцать лет. И не двадцать. Это взрослый человек с непростым характером.

- Личность? - цепляется за слово Глеб, прищурив глаза, - Так это она или он?

Смотрю на него не менее выразительно. Молчу.

- Хочу, чтобы ты привела эту личность завтра ко мне в кабинет, - безапелляционно заявляет мужчина.

- При всём уважении, личность не придёт, - отрезаю максимально вежливо.

- Ты почему за него решаешь? - предупреждение в голосе исполнительного директора меня не на шутку пугает…

- Потому что знаю ответ заранее, - отвечаю предельно мягко, - Глеб Самойлович, если хотите работать с этим человеком, наберитесь терпения и принимайте всё, как есть: дела с этим автором будут вестись через меня.

- Почему через тебя? - постучав пальцами по столу, уточняет мужчина.

- Потому что только я смогу убедить его согласиться на сотрудничество. У вас это точно не получится. Это даже не гарантия. Просто факт, - произношу весомо и абсолютно честно.

Будет и дальше давить - я просто "отправлю этого талантливого новичка в другую страну на постоянное место жительства".

И никто больше о нём не услышит, - и это тоже факт.

- Хорошо, будешь курировать этого автора, - спустя пару секунд напряженной борьбы взглядами, соглашается Глеб.

- Не буду. Простите. Лучше всего будет отдать этого автора Саше, - откидываясь на спинку кресла, отвечаю чуть более расслабленно.

Самый главный вопрос уже решён. Можно выдохнуть.

- У вас с головой всё в порядке? Это может стать сенсацией, если мы правильно подойдём к раскрутке и пиару, - даже слегка изумленно замечает Глеб.

- Я не потяну двух «звездных» авторов. При всем желании. Стефа забирает тридцать процентов моего времени. Если не сорок. А она у меня не одна в списке. Вести дела новичка и раскручивать его… я это просто не осилю.

Это была версия «вслух».

А в голове моей горит красным цветом совершенно другая история: мне не хочется пиарить саму себя. Даже не так - мне это претит. От одной мысли становится некомфортно.

- Хорошо, будешь главным редактором, Саша - вторым. Она будет консультироваться с тобой по всем вопросам, но решения будете принимать сообща.

- С чего такая щедрость? - удивленно смотрю на мужчину.

Такой расклад гарантирует мне много бонусов в случае, если книга станет успешной. При этом Саша будет делать основную работу, я - лишь одобрять или отвергать её предложения.

Если бы в издательском бизнесе существовало слово «справедливость», то в данном случае эта справедливость попросту была бы попрана…

- Потому что, полагаю, твой знакомый может не согласиться сотрудничать, предложи я другой вариант. Он же общается только с тобой.

Задумываюсь, отводя взгляд. Сашина помощь мне не просто «не помешает». Она мне необходима. И взять её в нашу команду - отличное решение. Это очень разгрузит меня - что, учитывая ситуацию с экстренным написанием романа, не может не радовать.