Война гармонии

– Как вообще эта твоя Древняя может проделывать такое с людьми? Она не Рибэ... не ангел. В ней нет ни капли тепла или доброты...

– Джастин, ни гармония, ни равновесие сами по себе не добры... Разлука не вечна, и у нас есть надежда на долгую жизнь. Но будешь ли ты счастлив, если весь Кандар останется под властью Белых магов, а Отшельничий и все океаны – под дланью Черных?

– Нет.

– То-то и оно, – грустно улыбнулась Дайала. – Так что завтра ты подойдешь к причалу и скажешь капитану, что тебе надо на Отшельничий. Бристанцы так или иначе заходят в Найлан. Тем паче что у нас есть еще и груз – лоркен, который лучше всего сбывать как раз на Отшельничьем.

Джастин кивнул. Он слышал, что столяры на материке, в подавляющем большинстве предпочитали не иметь дела с лоркеном, несмотря на его прочность, плотность и глубокий черный цвет. Это дерево больше подходило для тех, кто имел чувство гармонии.

– У нас впереди еще целая ночь, – сказал он, взяв ее за руку.

– И она наша, – откликнулась Дайала, сжимая его пальцы.

97

Одетый в черное – эта одежда теперь стала казаться ему непривычной, – Джастин рука об руку с Дайалой направлялся к причалу.

– Камни с тобой? – спросила она. Он кивнул.

– Постарайся приберечь их как можно дольше. Не могу сказать почему, но у меня такое предчувствие, что они тебе понадобятся, – сказала Дайала, сжав его руку.

– Я доверяю твоим чувствам.

– Вот и прекрасно. Они также подсказывают мне, что ты вернешься.

Ответив на ее пожатие, Джастин направился к единственному стоявшему у пристани пароходу. Пара в котлах еще не было, но команда уже деловито готовилась к отплытию.

На гюйс-штоке трепетал бристанский флаг – солнце над льдиной, а на корме красовалось выложенное золочеными буквами название «Ниесса». Поручни были покрыты свежим лаком, а все медные и латунные детали надраены до блеска.

Остановившись у сходней, Джастин в последний раз обнял и поцеловал Дайалу. Поцелуй оказался соленым – по лицам обоих струились слезы. Еще некоторое время они не могли разъединить руки, но в конце концов Джастин отступил на шаг, забросил торбу на спину и поднялся по сходням.

– Ты пассажир, почтеннейший? – спросил коренастый мужчина в зеленой куртке.

– Мое имя Джастин, – с поклоном ответил инженер-друид. – Я так понимаю, что начальник порта договорилась с тобой о моем проезде.

– Бикелат, второй помощник, – представился в свою очередь офицер. – Да, все в порядке, договоренность достигнута. Начальник порта устроила для капитана Гаффина выгодный фрахт, а он за это обязался доставить тебя на Отшельничий. Она также сказала, что тебе надо отплыть без промедления, – офицер глянул на Дайалу, стоявшую на причале, потом снова перевел взгляд на Джастина и добавил: – Не знаю, что тебя отсюда гонит, и не уверен, что хочу знать. А сейчас почтеннейший, отойди от трапа. Мы только тебя и поджидали.

Джастин посторонился и встал у поручней.

– Поднять сходни! – скомандовал Бикелат.

Двое рослых матросов втянули на борт трап. Паруса на мачтах уже начинали ловить ветер.

– Отдать швартовы!

Джастин встретился глазами с Дайалой, и на миг их сознания слились.

– На твоем месте, приятель, я не оставил бы такую красотку одну, – промолвил, покачивая головой, помощник капитана.

– Я бы и рад не оставлять, только вот боюсь, у меня нет выбора, – ответил Джастин. При виде расширяющейся полосы темно-зеленой воды, все более отдалявшей его от Дайалы, в горле у него встал ком.

«До свиданья, любимая!»

«Я... всегда с тобой...» – беззвучно отозвалась она, коснувшись пальцами губ.

– Ты тоже из этих, да? – промолвил Бикелат, отступив на шаг. – Умеешь обмениваться мыслями?

– Вообще-то я с Отшельничьего, – отозвался Джастин, выдавив кислую улыбку. – Там родился, вырос и выучился на инженера.

– Упаси нас Тьма и от Черных, и от Белых, и от друидов, – пробормотал помощник. – Хорошо, что наш капитан умеет ладить и с теми, и с другими, и с третьими.

Офицер ушел на полуют, где капитан и лоцман следили за выходом из гавани, а Джастин все смотрел и смотрел на берег, пока фигурка Дайалы не превратилась в крохотную точку.

Лишь когда «Ниесса» покинула фьорд, над трубами заструился дым, гребные колеса пришли в движение, и пароход, с пыхтением рассекая зеркальную гладь спокойного моря, направился на северо-восток.

Поднявшись на полуют, Джастин оглянулся, все еще ощущая какую-то нить, словно протянувшуюся от него к берегу. Может быть, именно это – любовь и связь с женщиной из Наклоса – делает его друидом? Или существует нечто иное, более глубокое? Да и друид ли он вообще?

Наконец, берег совершенно пропал из виду, и Джастин обратил взор к морю. Юго-западный ветер крепчал, и оно становилось неспокойным.

98

«Ниесса» зарылась носом в волну, и Джастину пришлось ухватиться за поручень. Его обдало холодными брызгами.

Потом он обратил внимание на отсутствие вибрации палубы. Колеса не вращались, трубы не дымили, давления в котлах не было. Капитан не собирался жечь уголь при попутном ветре.